— Ты исхудала, — отметила Иветта, отойдя от Леты на шаг. — Сильно.
— Такие времена, — задумчиво сказала та, возвращаясь за стол.
Иветта не переставала удивляться внутреннему шарму кернички. Та была словно окутана колдовской красотой, едва уловимой в кротких чертах ее лица, но ясной и вызывающей в ее карих глазах. Длинные черные волосы очерчивали кругловатый овал лица, на котором красовались нос с задранным кверху кончиком и маленький рот. Глаза у нее были отцовские, то есть илиарские, и она была вынуждена принимать особые снадобья, чтобы это скрыть. Но однажды Иветта увидела, какими у Леты были глаза без этого снадобья — совсем не карие, а цвета такого, как расплавленное золото.
Марк остался сидеть, лишь только подмигнул Иветте. Магичка зарделась и опустилась на стул рядом с Летой.
— Мы договорились, что ты придешь утром, — проговорил Марк.
— Были некоторые дела.
— От Диты Иундор так просто не убежишь, да? — усмехнулась Лета.
— Мы занимаемся с ней каждое утро, — пояснила Иветта.
— Занятой ты человек, Ив. А мы… А мы, честно говоря, проспали почти до полудня, — Лета улыбнулась Марку, повернувшись.
Иветта почувствовала укол ревности. Марк и Лета были близки, и магичка многое бы отдала, чтобы оказаться на месте Леты, путешествовать с ним бок о бок, много лет делить кров и еду. Марк любил свою спутницу как родную сестру, и только это успокаивало Иветту. Но она знала и то, что когда-то он был влюблен в Лету.
Появление этой парочки в Тиссофе вновь взбудоражило Иветту. От них несло духом опасных приключений и смертельных авантюр, ведь они были Стражами Маарну. Иветта обожала слушать истории Леты, пусть даже и наполовину состоявшие из правды. Это было как прикосновение к чему-то дикому и неизведанному, как право заглянуть краешком глаза в другой мир. Возможно, именно поэтому Иветта так сдружилась с Летой, ведь общение с ней было настоящей отдушиной. Магичке не разрешалось покидать Тиссоф, и она мечтала пуститься с друзьями в бега, открывать новые города и страны, бродить по темным лесам и жарким степным равнинам.
А Марк… Легко было Иветте позабыть его кривую усмешку, взлохмаченные локоны темных волос и неспешный прохладный взгляд синих глаз, когда они с Летой пропадали в какой-нибудь глуши в Лутарии. Но они всегда возвращались в Тиссоф, и тогда магичка будто просыпалась от долгого утомительного сна.
Не будь в Оплоте все так строго с отношениями, она давно бы уже решилась признаться Марку в своих чувствах.
— Будешь пить? — спросил он вдруг у Иветты, оторвав ее от полугорьких мыслей.