лот — командир партизанского отряда Раздолья, именуемого миротворцами. Так уж сложилась судьба, что они с Ияном были знакомы еще с самого основания его отряда, то есть с начала войны между Раздольем и объединенными княжествами.
Стражники крепко держали Драгона с двух сторон, хотя он не думал вырываться. Он едва переставлял ноги. В глазах все еще стоял легкий туман. Наконец длинный темный коридор закончился, и Драгона завели в комнату. Он осмотрелся. На стенах висели военные партизанские плакаты, карты окрестностей и герб Раздолья. Посреди комнаты стоял письменный стол, заваленный кучей бумаг.
«Волот все также заботится о благополучии своей страны всеми способами, которые только доступны», — подумал Драгон.
Иян остановился возле стола и жестом попросил стражников уйти.
— Оставьте нас… И, эй! Принесите чего-нибудь выпить. И поесть? — Иян перевел взгляд на Драгона. — Хотя я думаю, тебя и так неплохо кормили.
— Издеваешься? — изогнул бровь Драгон, понимая, что кому как не Ияну знать, чем кормят его пленников.
Иян усмехнулся, ничего не ответив. Стражники вышли, громко хлопнув расшатанной дверью.
— Уютненько тут у тебя, — заметил Драгон, еще раз обводя взглядом комнату.
В его поле зрения попало небольшое начищенное зеркало, висевшее на стене прямо рядом с гербом. Он прищурился и разглядел свое отражение. Бледное, изможденное, некрасивое лицо. Светло-каштановые волосы длиной до плеч, голубые глаза, орлиный нос и рыжеватая щетина, цвет которой его раздражал. На шее проходил наискось от самого подбородка до середины груди глубокий шрам — след ужасной раны, оставленной ему волколаком.
— Да, — протянул Иян. — Я стараюсь держать свое рабочее место в порядке.
— А, так это твое рабочее место? Я думал, комната для гостей.
— Сядь, пожалуйста, — процедил Иян, указывая рукой на стул за столом.
— За твой стол?
— Именно за него.
Драгон, шатаясь, прошел до стола. Размяв плечи, он опустился на сиденье.
— Все еще гоняешь княжеских солдат по границам? — поинтересовался Драгон.
— А ты все еще убиваешь людей? — отозвался Иян, встав перед столом и сложив руки на груди.
— Только тех, кого должен.
Иян хмыкнул.
— К вопросу о княжеских солдатах — это кто еще кого гоняет. Как ты знаешь, в Лутарии мы считаемся мятежниками и партизанами.
— А еще демонами, перерезающими глотки благочестивых людей Великого князя, когда они сладко спят, — добавил Драгон.
— Люди всякое говорят. А еще они говорят, что у наемников вроде тебя совести нет. А еще они ловят наемников вроде тебя, которые, вероятно, не понимают, на чью землю они заявились, — Иян наклонился и оперся обоими руками на стол, вонзая в Драгона грозный взгляд.