- Хотел, но позже. Хотя, - я оглядел внимательно слушавших наш разговор забайкальцев, расположившихся вдоль борта. – Немного расскажу сейчас, чтобы вы все поняли, с чем придётся столкнуться при охране Цесаревича.
Казаки застыли, ловя каждое моё слово. Спиной почувствовал, как навострили уши мои казачата.
- Все вы знаете, что в апреле семьдесят девятого года было совершено покушение на Государя Александра Освободителя, - начал я. – Отставной коллежский секретарь Соловьёв, а этот чин соответствует сотнику, три раза прицельно и ещё два раза при задержании выстрелил в царя.
Казаки возбуждённо загалдели, посыпались пожелания и дальше гореть в гиене огненной отступнику от веры, покушавшемуся на жизнь самодержца российского и царя-батюшку.
- Государя тогда спасло только то, что фельдшер Майман возмущённо окликнул Соловьёва, который шёл к Императору, держа руки в карманах пальто, чем привлёк внимание Государя, - казаки разом затихли, слушая меня. – Дальше царь-батюшка, несмотря на свой возраст, сумел уклониться от первых дух выстрелов, от третьего его закрыл вахмистр полиции Милошевич, который в партикулярном платье в отдалении сопровождал Государя. Четвертый выстрел Соловьёв сделал после того, как его саблей плашмя по голове ударил штабс-капитан Кох. Пятый выстрел ушёл в воздух, когда на злоумышленника накинулся собравшийся народ. Таким образом, преступник умудрился осуществить выстрелы в самодержца и с очень короткой дистанции. И только чудо спасло Царя.
Казаки опять загалдели, как только я сделал паузу.
- Этого могло бы не произойти, если бы охрана более грамотно среагировала на угрозу жизни Императора, - я чуть повысил голос, заставляя утихнуть казаков. – И штабс-капитан Кох, и вахмистр Милошевич при первой же угрозе охраняемому лицу должны были сразу же открыть огонь на поражение из револьверов, которые у них были, а не бегать с саблей за преступником, и не закрывать царя своим телом.
- Это что же, по своему стрелять? – спросил кто-то из казаков.
- Любой покушающийся на жизнь царственной особы – враг. И он должен быть незамедлительно уничтожен. И не важно, кто это будет офицер, чиновник или женщина.
- В бабу стрелять? – изумлённо выдохнул урядник Лагунов.
- Лагунов, тебе мало Веры Засулич, которая стреляла в петербургского градоначальника генерал-адъютанта Трепова? Понадобится, придётся стрелять. Поэтому, господа казаки, те которые хотят служить в конвое, особенно личником Цесаревича, придётся ломать в себе некоторые нравственные устои. И это тяжелее, чем научиться хорошо стрелять или рубить шашкой. Перед вами будет скрытый враг, а не тот к которому вы готовились. И эта вражина, чтобы убить Цесаревича будет готова бить исподтишка, а если понадобится, то и пожертвует для достижения цели свою жизнь. Поэтому перед тем как записаться в личники, подумайте над тем, что я вам сейчас рассказал.