- Тимофей Васильевич, Вам не кажется, что вы пытаетесь все события привязать к своей версии. Как-то у Вас всё вовремя и в одну строку ложится, - раздражённо произнёс штабс-ротмистр, когда я довёл до него полученную от Таралы информацию. – Сначала смерть врача Беркмана и его служанки, химлаборатория, а теперь боевая группа, состоящая из, как вы их назвали, химика, бомбиста и боевика. А этот англичанин тогда с какого бока припёка?
- Контролёр, ответил я устало, - как же хреново, когда приходится убеждать того, кто по своей должности должен был молиться на полученную от меня информацию.
- А возможно и отдельный стрелок, - продолжил я. – Владимир Александрович, Вы знаете, чего я боюсь больше всего при охране цесаревича?
- Чего, Тимофей Васильевич?
- Вот такого стрелка, который шагов за триста-пятьсот всадит пулю между глаз Государю Наследнику и раствориться в лесу или среди домов в городе.
- Хорунжий, сплюньте. Тимофей Васильевич, откуда такие пессимистические мысли?
- Владимир Александрович, а Вы знаете кто такой пессимист?
- И кто? – заинтересованно спросил Савельев.
- Хорошо информированный оптимист. А я очень хорошо информирован. Врач, служанка, химлаборатория, тройка «горе-купцов», один из которых имеет множество шрамов от ожогов кислотой, стрелок. Мне на Вас рассчитывать, Владимир Александрович? Или работать только своими силами и силами городского полицейского управления?
- Вы меня обидеть хотите, Тимофей Васильевич? Конечно же, мы отработаем вашу информацию. С чего начать?
- Начните с англичанина Бекхэма. «Горе-купцами» займутся мои люди и Юрия Петровича. Я сейчас пойду на встречу с ним, узнаю, что господин Банков уже успел накопать.
Поездка к следственному приставу ничего не дала. Банкова не было на месте, и куда он убыл никто из служащих управления сказать не смог. Поэтому попросив передать Юрию Петровичу, что я его ищу, направился в резиденцию. Подходило время ежедневного доклада. В кабинете меня ожидал сюрприз в виде генерал-лейтенанта Духовского.
Генерал занимал в свите наместника особое место, не имея пока официальной должности. Можно было сказать, что он был «нянькой» Николая с административными возможностями генерал-губернатора Дальнего Востока.
Сергей Михайлович был невысокого роста, с редеющими седыми, зачесанными назад волосами, запорожскими свисающими усами. Сегодня, как и обычно он был одет в белый китель с Георгием в петлице, в широченные синие шаровары с желтыми казачьими лампасами и мягкие казачьи сапоги. За полгода, что Духовский провёл на Дальнем Востоке во всех городах и станицах уже знали, что генерал воздержан в личной жизни, не терпит грубой лести, решительно пресекает попытки дать взятки, даже замаскированные под «подарок», честен и неподкупен.