– Господин Северов, судя по тому, что вы лично возглавляете размещенный здесь военный контингент стран блока СЭВ, Евразийский союз очень серьезно относится к перспективам нашего сотрудничества. Я не заблуждаюсь относительно великой значимости Венесуэлы в мировой политике, для обычного военного присутствия хватило бы и простого генерала, а они у вас великолепны и обладают большим боевым опытом. Но приехало доверенное лицо маршала Сталина, заместитель министра обороны, входящий в его ближний круг, дипломат, проводивший переговоры на самом высоком уровне.
«Вот как! Доверенное лицо… Дипломат… Интересно они тут меня воспринимают! Впрочем, так оно, пожалуй, и есть. И Венесуэла, да вся Латинская Америка для нас очень важна».
– Вы правы, господин президент, в том, что у нас далеко идущие планы. А что касается значимости того или иного государства в мировой политике, то, во‐первых, многое зависит от ситуации, во‐вторых, времена меняются. Еще несколько лет назад вес все тех же Соединенных Штатов был куда более высок.
Гальегос улыбнулся:
– Вы правы, господин генерал! Послание маршала Сталина я прочел, но там указано, что вы имеете большую свободу принятия решений в зависимости от складывающейся обстановки. Это прекрасно, но я должен сказать, что мое собственное положение, к сожалению, непрочно. Проводимые мной реформы находят поддержку в широких слоях населения, но это мало поможет, если возникнет мятеж генералов, даже без поддержки извне. А уж с ней…
Президент горестно вздохнул.
– Не стоит так драматично оценивать обстановку. Я прибыл сюда как раз для того, чтобы оказать вам помощь и укрепить вашу власть. Никакого извне, если вы имеете в виду Америку, не будет. Колумбию они натравят, это несомненно, флотом и военно-воздушными силами давить будут, но прямой агрессии не будет.
– О да, ваше супероружие. Но, простите, господин генерал, повод для его применения… э-э-э… не очень серьезный… вы понимаете?
– Повод? Защита граждан Евразийского союза, серьезнее этого ничего и быть не может. А находятся они на территории Венесуэлы, Суринама или Бразилии, какая разница. И вообще, сильное государство, а тем более беспрецедентный в истории союз, может себе позволить известную долю цинизма в дипломатии по отношению к своим противникам.
Тут Северов вспомнил поведение Америки в начале XXI века и мстительно подумал:
«Ох и получите вы по сусалам! Накормлю вас, паразитов, этим блюдом так, что из ушей полезет! Роль мирового гегемона вам тут уже не светит!»
Гальегос какое-то время ошарашенно молчал, потом покачал головой: