И вот мы встретимся. Завтра утром.
Я приняла сулажин и, вопреки обыкновению, спала со сновидениями. Мне снился Лев Львович.
Кто-то в длинном белом плаще, с седыми волосами до плеч, стоял возле блестящего черного постамента — это был памятник, но верхняя его часть была не видна, потому что желтый портфель в руке Льва Львовича источал ослепительное золотое сияние, погружавшее все вокруг в густую тень. Я не могла оторвать взгляда от этого источника света. Шла я торопливо, потому что опаздывала, но при этом почему-то не приближалась. Посмотрела под ноги — асфальт ехал мне навстречу, словно дорожка эскалатора, когда двигаешься по нему в противоход. Я побежала — тротуар поехал быстрее. Крикнуть я не могла, не хватало дыхания. Лев Львович, по-прежнему не оборачиваясь, взглянул на часы и стал медленно удаляться. Сияние следовало за ним, а за его спиной смыкалась мгла, и я всё безнадежней тонула в ней. Где-то на бульваре духовой оркестр заиграл «Прощание славянки» — всё громче, громче.
Я проснулась с бешеным сердцебиением. Мобильник заливался маршем — это у меня рингтон такой. Прежде чем взять трубку, я взглянула на часы.
Десятый час. Чуть не проспала!
— Алло?
Я была уверена, что это Лев Львович.
— Антонина, здравствуйте. Давайте встретимся прямо сейчас. Около Гоголя — который на бульваре. Знаете?
Громов!
— Конечно, знаю. Но… почему так внезапно?
— Почувствовал, что нам необходимо срочно встретиться. После того как я побывал в коме, у меня бывают озарения. Я им верю. Отменил две встречи, освободил утро. Приезжайте. Встретимся через час.
— Хорошо. Только мне тоже нужно перенести одну встречу.
— Всё, договорились. Через час.
Я немедленно позвонила Льву Львовичу, но абонент был недоступен. Набрала Громова — он успел отключить телефон.
Наскоро одевшись, выскочила на улицу, взяла машину. С дороги попеременно звонила то Громову, то Льву Львовичу — оба не отвечали.
Я попросила остановить возле кинотеатра «Художественный», на краю Арбатской площади. С одной ее стороны, на бульваре, стоял веселый советский Гоголь; с другой — прятался в кустах грустный, дореволюционный. Время было пять минут одиннадцатого.
В нерешительности я заметалась: куда бежать — налево или направо? К веселому Гоголю или к грустному? К Громову или к Льву Львовичу?
Выбор следующей фразы:
1. Глубоко вздохнула. Побежала на бульвар к веселому Гоголю. (Вам на эту страницу)
2. Глубоко вздохнула. Побежала в скверик к грустному Гоголю. (Вам на эту страницу)