– Майя сказала, – заговорил Дементьев, – что она хочет иметь много детей, и Лукин сможет их всех обеспечить и дать им хорошее образование и все, что нужно современным детям. А у Эдуарда таких возможностей нет.
– Пока нет, – вставила Алена Михайловна.
– Мы с матерью абсолютно не понимаем этой буржуазной философии! – продолжил отец Майи. – Ведь мы с Аленой всю жизнь проработали инженерами, звезд с неба не хватали, но вырастили дочь. У нас есть хорошая квартира, обставленная удобной мебелью, мы нормально питаемся. Конечно, у нас нет денег на одежду и обувь от-кутюр. Но разве в этом счастье?
– Сейчас счастье у молодежи в шмотках! – воскликнула Алена Михайловна. – И подавай им эти гад-же-ты! – произнесла она по слогам.
– Иногда меня охватывает настоящий ужас, – вырвалось у Дементьева, – что же это получается? Точно как сказал Бернард Шоу: «Если выживает сильнейший и процветает вреднейший, значит, природа – бог негодяев». Разве это не ужасно? – спросил он неведомо кого.
Мирославе хотелось успокоить его, заверить, что времена меняются к лучшему, но она не успела произнести и слова.
– Хотя это мы сами во всем виноваты! – воскликнула Алена Михайловна, прижала ладони к лицу и зарыдала.
– Алена! Что ты такое говоришь! – Владимир Сергеевич бросился утешать жену. – В чем мы виноваты? – спросил он.
– В том, что воспитали такую дочь! – ответила сквозь рыдания Дементьева.
Волгина бросилась на кухню, не спрашивая хозяев, нашла в шкафчике валерьянку, щедро накапала ее в пиалу, подвернувшуюся под руку, и почти насильно влила жидкость в рот женщины. Это помогло и Дементьева начала успокаиваться.
– Во всем этом не так уж много вашей вины, – сказала Мирослава, – ведь есть же еще окружающая среда.
– Да, помню, и в школе, и в вузе нам втолковывали, что бытие определяет сознание!
– В какой-то мере, – не была полностью согласна с классиком марксизма Мирослава, но тут же добавила: – Так что не мучайте себя.
– А ведь Эдик был готов взять Майю даже с ребенком от Лукина, – выдохнула Алена Михайловна.
– Но теперь ребенка нет, – тихо произнесла Мирослава.
Дементьев вздохнул. Его жена просто промолчала.
Мирослава заметила, что, к чести обоих Дементьевых, они не выразили радости от избавления от наверняка нежеланного внука или внучки.
Потом Алена Михайловна встала и вернулась с альбомом.
– Вот, поглядите, – раскрыла она его, – это Майя с Эдиком! Смотрите, как они подходят друг другу.
Со множества фотографий на Мирославу смотрели улыбающиеся парень и девушка. Они выглядели не просто довольными друг другом, а счастливыми.