Тревожно озираясь, он попытался отыскать противника, но никого не обнаружил. Даже ядовитый ветер утих. Архимаг Края изо всех сил тянул время, задерживая неизбежную судьбу.
И тогда Кирион придумал, как ему показалось, идеальное решение, чтобы выманить ублюдка наружу. Таран, сплетённый из узлов фиолетовой энергии, обрушился на ближайшее здание, превратив его в облако каменной пыли. То же самое случилось и со следующим зданием, попавшимся на глаза эльфу. Случилось бы и со всеми остальными зданиями, включая треклятую башню, однако разрушительные повадки эльфа всё же привлекли внимание врага.
Истошный вой ветра ударил по ушам, и западный архимаг вступил в бой. Вылетев откуда-то с верхушки башни на миниатюрной каменной платформе, он ухнул вниз и в считанные секунды оказался рядом с Кирионом. Руки архимага всплеснули, и эльф едва увернулся от магического удара, пронёсшегося в сантиметрах от его лица. Ответные атаки архимаг избежал с грацией танцора, непринуждённо уходя от всех замысловатых эльфийских приёмов, будто знал их наперёд. Энергия хлестала вокруг, раскалывая остров на части, а он лишь делал лёгкие взмахи ладонями, стоя напротив своего противника и глядя ему прямо в глаза.
Вид архимага при этом не производил должного впечатления. Невысокий, крепко сбитый мужчина средних лет в неброских чёрных одеждах. Напоминал потрёпанного жизнью лорда, а не великого колдуна. Лицо его было безжизненным во всём, за исключением светившихся злобой очей.
Добраться до него, хоть как-то задеть, ударить — казалось невозможным. Эльф отбросил свои штучки и перешёл к простой стихийной магии. Огненный шторм обрушился на архимага палящими волнами, и тот не успел среагировать. Или не захотел. Поверх его одежды и кожи замерцал едва заметный, но оттого не менее прочный слой магической защиты, удерживающий огонь на расстоянии. Его техника была похожей на то, что использовала человечка-дворянка, но при этом казалась более грубой и сырой. В отличие от ярко-голубых эффектов Мэлоди, архимаг оперировал потоками едва заметными даже для эльфа, и при этом тратил энергию с безумной скоростью, впустую проливая большую её часть. Кирион не представлял, как архимагу вообще удаётся сражаться. Даже если он чувствительный к энергии, он все равно едва видит собственные заклятья и применять что-то кроме защиты бессмысленно.
Однако стоило Кириону опустить руки и ослабить давление, как защитный барьер архимага истончился, перетекая в иную форму магии и скапливаясь у него в районе ладоней для чего-то нового. Выглядело так, будто этому человеку не требовалось двигать руками, чтобы перегонять энергию по своему телу. Она покорно переходила из одного состояние в другое, меняя свойства, становясь из средства защиты средством атаки.