Мерзкий дом явственно вздрогнул. Очертания мебели поплыли, смазались, а омерзительное застолье будто паутиной покрылось. И Хронверт, выпрямившись над ним, выглядел необыкновенно четким – как монстр в ночном кошмаре. Из узкого, почти безгубого рта вылезли кривые желтые клыки, глаза сверкнули красным.
Я невольно сглотнула, но тут же задрала подбородок, пытаясь справиться с охватившим страхом. Элрой прав – стыдно! Стыдно мне, Беате О’Рейли, хозяйке светлой стороны, покоряться мороку такой гнусной твари!
А Хронверт поднял в вопросительном жесте ладони, выпустив из пальцев когти, не особо отличающиеся от клыков.
– Заставить? – свистящим шепотом поинтересовался он, склоняя голову набок настолько резко и под таким углом, что моя борьба со страхом невольно сменилась любопытством по поводу анатомии фейри.
Обычный позвоночник так гнуться не может, если только его не сломать, разумеется…
– Лорд Элвенрой по прежнему предпочитает лишь грубую силу? Лорд Элвенрой все еще не понимает, что маленькие фейри-слуги достойны не только пренебрежения? Ничему-то лорда жизнь не учит!
Последняя фраза хобгоблина едва не потонула в странном скрипе. И я сразу увидела его источник: прямо за спиной Хронверта по стене поползла широкая трещина. С тем же звуком прогнулась вниз потолочная балка, хрустнули, медленно оседая, ножки стола. Кажется, пора делать отсюда ноги…
Я посмотрела на кельпи. Ну да. Не до этого… Элрой выпрямился тоже, сжал подлокотники дряхлого кресла и смотрел на Хронверта, не сводя глаз.
– О чем это ты? – бесстрастно осведомился он. Но под его пальцами, побелевшими от напряжения, стремительно расползалась ветхая материя, обнажая трухлявую набивку.
– Не скажу, – неприятно усмехнулся Хронверт. – Мы не сговорились даже на то, ради чего вы пришли. Ты брезгуешь даже торговаться со мной, бывший лорд Неблагого Двора! И вообще, мне надоело. Любое гостеприимство имеет свои пределы, а ты и так изначально пренебрег моим. И ты больше не супруг ее величества Мэб. У тебя нет власти! И очень мало силы… не так ли? Я знаю, о, я прекрасно знаю, что случилось с твоей силой…
Брауни то повышал голос до неприятного писка, то понижал до едва слышного шепота и раскачивался на своем стуле. А под столом к его ногам прижимался человек, имени которого я так и не узнала, и детскими, неуверенными движениями гладил своего хозяина по колену.
А Хронверт, раскачиваясь все сильнее и сильнее, начал всхлипывать и внезапно зарыдал.
Страшная, безумная картина.
А над нами тихо, зловеще скрипел потолок, и стены пошли трещинами. На этом фоне полная неподвижность пола смотрелась полным сюрреализмом.