Ушла я из кабинета прокурора города через четыре часа, выпотрошенная, как кукурузный початок, переваривая упреки, высказанные в адрес прокуратуры города и меня лично суровым генералом. Правда, он подсластил пилюлю, пообещав полную поддержку в проведении оперативных мероприятий; пообещал прислать из Москвы бригаду для негласного наблюдения за фигурантами и еще много чего пообещал, взамен требуя лишь держать его в курсе событий.
Вернувшись в прокуратуру, я, вопреки ожиданиям, не застала кипения следственных действий. В конторе стояла тишина. В моем кабинете меня ждал Андрей, забыв про установленное у меня правило «no smoking» и прикуривая одну сигарету от другой. (Когда-то я, устав упрашивать всех приходящих не курить, повесила на стенку сейфа объявление: «В связи с недостаточным объемом кабинета курение запрещается всем!» Тут же все входящие стали приписывать под моим текстом «кроме сотрудников ОУР», «кроме героев РУОП» и т. п. Когда свободное место на объявлении было исчерпано и гости попытались привесить дополнительный листочек, я объявление сняла и завела в кабинете пепельницу.)
— Он никого не задержал, — в лоб ошарашил меня Синцов, как только я вошла.
— Как это никого?
— Маша, никого! Всех отпустил, мероприятия свернул.
— В чем дело, Стас?! — сварливо спросила я стажера, распахнув дверь в его кабинет.
За моим плечом немым укором стоял Синцов.
— Ни в чем, — ответил стажер. — Я поговорил с ними и понял, что они не убивали. Следить — да, следили незаконно, но они не убийцы.
— Погоди-ка, я ничего не понимаю! Почему ты не задержал никого?
— Я не считаю возможным задерживать людей за должностные преступления.
— Не поняла, мы же планировали задержать их именно за должностные, ты что, не помнишь?
— Я пересмотрел свою позицию, — тихо, но твердо ответил стажер.
— Стас, ты в уме? С тобой все в порядке?
— Я в полном порядке, — ответил он, не глядя на меня.
— Ты понимаешь, что ты сорвал реализацию?! Тебе триста раз говорили, что другого случая уже не представится! Все дело было во внезапности, а ты, чудовище… Да что же это такое, ни на минуту без присмотра оставить нельзя, — запричитала я, а Стас даже не оправдывался. — Андрей, ты что-нибудь понимаешь? — обернулась я к нему.
— Взятку тебе, что ли, дали, сопляк? — брезгливо спросил он Стаса.
Стас отвернулся, всем своим видом показывая нежелание общаться в таком тоне.
— Щенок несчастный! Возомнил себя великим следователем?! Хвост ты собачий, а не следователь! — высказалась я, круто развернулась, прошла в свой кабинет и хлопнула дверью на всю прокуратуру. — Нет, ну что же это такое? — говорила я Синцову, пришедшему следом. — А ты куда смотрел?!