Руки подрагивали на штурвале, а кончики пальцев были наэлектризованы, как будто я был элементом питания.
Меня была нервная дрожь и, как писали в старинных книжках – обуревали смутные думы! А если по-простому, то чё-то как-то было не так! Жопой чувствую, что что-то скоро произойдет…
Когда наш взвод оставили на узкой полоске прибрежных дюн, чтобы прикрыть марш-бросок батальона, тогда меня тоже типало не по-детски. Но тогда все объяснялось просто – кругом война, пусть небольшая и локальная, но война, а сейчас-то что?! Самое страшное, что может произойти со мной в виртуальном пространстве, – это нарваться на ферзя, получить от него плюху «уничтожителем» и очнуться в реале сидящим в мертвой системе. Дык это не страшно, это так, тьфу! Это тебе не шестичасовой бой, после которого все твои сослуживцы мертвы, а ты медленно умираешь в сыром песке с оторванными взрывом ногами…
Свелся, выстрелил, перезарядился, еще раз выстрелил! Бросил машину в сторону, потом в другую. Прямо по курсу движения взметнулись султаны взрывов, резко ударил по тормозам, машина встала как вкопанная, но меня это уже не спасло, тяжелый чемодан, выпущенный откуда-то из-за горизонта, попал точно в башню «тридцатьчетвёрки»…
Вынырнул из Игры, стянул с головы шлем, подтянулся на руках и высунулся из ванны-ложемента.
– Как обстановка? – спросил я у оператора.
– Легкие и средние вражеские танки подошли вплотную к форту, – доложил оператор. – Из наших в поле только Абрек и Батя. Остальные сидят на арте форта.
– А у группы Белки как дела?
– Потихоньку штурмуют вражескую базу, – оператор кивнул в несколько широкоформатных экранов, которые были закреплены на стенах. – Идет тяжело, там оказалась весьма мощная система обороны.
Я глянул на экран, там как раз передавалась картинка «от первого лица»: широкий тоннель, как в метро, впереди сплошное море огня, длинные нитки трассеров протянулись от наших штурмовиков к укреплениям и баррикадам неприятелей. Слышны отрывистые команды, мат и восторженная ругань в эфире. Перед экраном застыли Рябцев, Берия и Евгений, они с нескрываемым интересом пялились на передаваемую картинку.
– Загрузи меня в спаренную автоматическую установку, – приказал я оператору, напяливая шлем на голову и укладываясь обратно в ванну.
Длинные стволы автоматической 32-мм спаренной пушки торчали из бойницы амбразуры наружу под небольшим углом. Кольцевой зенитный прицел, закрепленный между стволами, был полным анахронизмом, он здесь торчал исключительно из соображений аутентичности и соблюдения технической правильности. Цель отслеживалась и сопровождалась электронным маркером на дисплее приборной доски. Стволы пушек приводились в движение джойстиком, огонь открывался с помощью правой педали, перезарядка – левой педалью. Вот и вся арифметика!