Так вот: когда русские захватили Симферополь, пленили Манштейна и фактически расчленили 11-ю армию на несколько несвязанных между собой частей, штабной эшелон 30-го армейского корпуса застрял в Джанкое. Стремительное выдвижение к Джанкою мотомеханизированных частей большевиков вынудило генерала Фреттер-Пико собрать всех немецких солдат и офицеров, находившихся на расстоянии его досягаемости, и отступить вместе с ними по направлению к Чонгару. Таким образом удалось спасти около полутора тысяч человек, а остальные немецкие солдаты, оставшиеся на территории Крыма, погибли или попали в плен в течение нескольких последующих дней. Впоследствии те подразделения, которые генерал вывел из Крыма, составили костяк немецкой группировки, обороняющей Чонгар со стороны Таврии. Правда, сам Фреттер-Пико отношения к этому уже не имел, поскольку еще седьмого числа был арестован ГФП[37] и отправлен в Берлин. Впрочем, вскоре вермахт в тех краях постигла еще одна катастрофа (сразу затмившая то, что случилось в Крыму), в результате чего в большевистский плен попало сразу несколько генералов. На фоне всего этого отношение к генералу Фреттер-Пико смягчили, и даже восстановили его в звании; однако почти год держали исключительно на тыловых оккупационных должностях.
Но эта война пожирала немецких генералов как мифический дракон невинных девственниц, и поэтому полгода назад генерал-лейтенанта Фреттер-Пико сделали командующим такого несуразного образования как вторая венгерская армия, состоящего как из венгерских, так и из немецких дивизий. К моменту его назначения на этом участке фронта русские и румынские части уже решили большинство задач осеннего наступления и только кое-где еще толкались локтями, устраиваясь поудобнее на зимнюю оперативную паузу. Тогда герр Максимиллиан благодарил судьбу, что его назначили в относительно спокойную Венгрию, а не в одно из соединений группы армий «Центр», которая в те дни буквально сгорала заживо, со всех сторон пожираемая соединениями большевистского механизированного ОСНАЗа.
И среди русских генералов, командовавших этими соединениями, был тот, кто стал причиной его несчастий еще тогда, в Крыму. Бережной – генерал Фреттер-Пико хорошо запомнил фамилию генерала, тогда же заполучившего себе прозвище «Крымский Мясник». Потом этот большевик еще заматерел, оброс дополнительной репутацией, и уже к лету его считали не иначе как вестником смерти. Там, где появлялся он, немецкие войска ждало полное уничтожение. Оправдалась репутация и на этот раз: никто из немецких солдат и офицеров не вырвался из заснеженных русских лесов, все они погибли, и теперь никому ничего не расскажут. Все точно так же, как и тогда в Крыму, правда, с поправкой на масштаб. Там погибла одна, не самая крупная, армия, осаждавшая крепость Севастополь, а тут в двойном котле сгорели две группы таких армий: «Север» и «Центр», и количество жертв было на порядок больше.