В глазах Его Святейшества играли отблески огня. Пий Двенадцатый не имел привычки смотреть в упор на собеседника. Он словно бы постоянно находился в состоянии духовного контакта с Богом. И сейчас его лицо было обращено к камину. Лишь изредка он мог бросить взгляд в сторону своего визави, но при этом казалось, что Папа смотрит не на самого кардинала, а сквозь него, видя там нечто такое, что не дано узреть другим.
– Ваше Святейшество, – тихо сказал Государственный секретарь Ватикана, – если вы позволите, то, чтобы вы могли взвесить все про и контра, я сейчас немного побуду адвокатом господина Сталина…
– Это будет весьма полезно, монсеньор Мальоне, – кивнул Папа, – итак, начинайте…
Произнеся эту фразу, Пий Двенадцатый прикрыл глаза и опустил голову. Со стороны могло показаться, что он дремлет либо же погружен в собственные мысли, но кардинал знал, что именно эта поза свидетельствует о предельном внимании Папы к речам собеседника. Глава Римской Католической Церкви отличался острым умом и отличной памятью. И хоть на лице его не отражалось никаких эмоций, можно было быть уверенным, что в его душе находит отклик каждое слово обращающегося к нему.
– Гитлер обречен, – твердо произнес кардинал Мальоне, – не пройдет и полугода, как русские отправят его и его империю на встречу с их ужасным господином. Чем дольше продолжается эта война, тем все более сокрушительные удары наносит по вермахту Красная Армия. Открытое обращение Гитлера к Сатане отнюдь не испугало русских, как рассчитывали в Берлине, а только привело в неистовую ярость.
– Это-то нас и пугает, монсеньор Мальоне… – так же тихо сказал Папа, поднимая на собеседника свои сумрачные темные глаза, не меняя при этом ни позы, ни выражения лица. – Ибо разъяренный человек не склонен разбирать между виновными и невинными, и его тяжелая рука крушит всех, кому не повезло попасться под ее удар.
– В случае с Румынией и Болгарией, – ответил кардинал, – господин Сталин показал, что он выше слепого марксистского догматизма и дикарской мстительности. Вовремя перешедшие на сторону русских болгарский царь Борис и румынский король Михай вознаграждены и обласканы, а местные коммунисты, пожелавшие организовать низвержение своих монархий, получили от Москвы увесистый щелчок по носу и команду «Фу». Также должен сказать, что русские большевики изменили отношение и к своей собственной ортодоксальной церкви, которой три месяца назад все-таки разрешили провести конклав архиереев и избрать себе патриарха.
– Хотелось бы верить, монсеньор Мальоне, – после некоторых раздумий произнес папа, – но я опасаюсь, что все это миролюбие господина Сталина однажды закончится – причем случится это ровно в тот момент, когда Гитлер будет окончательно побежден и Европа безвозвратно падет в объятия коммунизма.