Но София в упоении торжествующей ярости ничего не замечала.
– Я могла бы дать тебе то, о чем ты так мечтаешь! Но я, поверь, лучше умру на месте, чем исполню твое желание. Я пришла сюда, чтобы сказать тебе это в лицо и видеть при этом твои глаза, Лисандр! Ты подстроил убийство Нестора. Тебя он ненавидел и презирал сильнее, чем всех других своих заклятых врагов, сильнее, чем Морганта. Ничто на свете не заставит меня тебе помогать. По мне – живи на здоровье еще тысячелетия в этом мешке из гнилой кожи и рассыпающихся костей. Желаю тебе всех болезней, всех мучений, какие несет с собой старость. А когда ты наконец сойдешь с ума, не вынеся этого, тогда, надеюсь, перед глазами у тебя будет стоять лицо Нестора, красивое и юное, каким оно было когда-то, и пусть оно преследует тебя в твоем отчаянии до последнего круга ада!
Лисандр слушал ее молча, словно одеревенев, как чудовищная носовая фигура на стене. Когда София умолкла, он не удостоил ее ответом.
И тут, коротко вздохнув, заговорила Аура:
– Отпусти мою сестру и всех заложников. – Краем глаза она заметила, как потрясенно поворачивается к ней София. – Нам надо поговорить наедине, Лисандр. И тогда я дам тебе то, чего ты хочешь.
Джиллиан вошел в здание тем же путем, что и в первый раз этой ночью. Он поднялся из тьмы, из речной глубины, и силы его были на исходе.
Мокрый, продрогший, он подобрался к окну в задней части дворца Октавианов, проскользнул в пустую комнату и быстро пересек ее. Пыль налипала на его мокрые ботинки.
По окрестным переулкам кружило несколько офитов – те, кто до конца оставались верны своей повелительнице. Но большинство давно вернулось к своим дневным ролям, в свои квартиры в стиле модерн или барочные дворцы, к своим семьям, кабинетам и туго набитым кошелькам.
Джиллиан поймал одного из офитов, которые растерянно стояли перед входом, не зная, повиноваться ли и дальше приказу Софии или попытаться вызволить ее из дворца. Грозя жестокими мучениями, он выпытал у офита на темном заднем дворе все, что тот знал о ситуации во дворце, насколько о ней можно было судить снаружи. Он отобрал у своей жертвы темную накидку, но и она не помогла от озноба и бешеного сердцебиения.
Пробыв во дворце несколько минут, Джиллиан убедился, что по нему бродит целая толпа чужаков. Они что-то искали, но беспорядочно и бестолково, шумя и чувствуя себя в полной безопасности. Джиллиан понял, что еще не поздно.
Троих он убил прежде, чем они поняли, что произошло. Еще двое погибли, приблизившись к гнездам мрака, где поджидал их Джиллиан. Шестой и седьмой шли вдвоем, так что работа оказалась потяжелее и погрязнее. Восьмого Джиллиан чуть не упустил, потому что у него подкосились ноги от слабости; но он сумел с собой справиться, догнал противника и уложил на месте. Последнего он загнал, раненного, в гнездо мрака и слышал, как он там провалился в лестничный проем.