Ребенок зашевелился и пнул ее изнутри изо всех сил. Она успокаивающе положила руку на выпуклый живот. Может быть, малыш чувствует ее отвращение к этому месту?
Трясясь, как в ознобе, она прошла через переднюю и очутилась в спальне. Запах старого тела въелся в обои и половицы. Над контуром спинки кровати виднелся силуэт креста, а рядом с дверью – полуовал на том месте, где висела чаша для святой воды в виде ракушки.
Коллекцию ракушек убрали отсюда вместе со всем остальным. Но, подойдя к окну с витражом, Тесс обнаружила перед ним одну-единственную ракушку. Ее, видимо, обронили, когда выносили вещи. Плоская белая створка с серебристыми разводами, размером с блюдце, с волнистым краем, обломанным в углу.
Тесс подняла ракушку. По телу ее пробежала дрожь, словно она прикоснулась к самой Шарлотте. Она отшатнулась и едва не упала от внезапного головокружения. В ушах у нее звенел детский крик, и на какое-то страшное мгновение ей показалось, что это кричит ее ребенок. Потом она поняла, что это воспоминание о том, как кричала тогда она сама. Ей представились костлявые пальцы, ухватившие ее из-за приоткрытой двери, лицо с безумными глазами, спутанные волосы, зловонное дыхание.
Бледные узоры на обоях зашевелились, будто их раздувало ветром, закатные лучи солнца за окном заплясали в воздухе цветными кружками. В этих бликах обрисовалась фигура, неясный контур, круживший вокруг Тесс, ожидая, чтобы она снова стала маленькой и слабой, как тогда. Никогда, никогда не следовало ей заходить в эту комнату – ни тогда, ни тем более сейчас…
Тесс почувствовала чье-то прикосновение.
Она вскрикнула, отшатнулась, взмахнула рукой – и только тут заметила, что все еще держит в руках ракушку.
Раздался крик – но уже не ее.
Тесс отступила на шаг, стукнулась о подоконник и об оконное стекло. Фигура в цветных бликах растаяла, когда Тесс своим телом заслонила проникавшее в комнату солнце.
Перед ней, согнувшись и прижимая руку к лицу, стояла Сильветта. Сквозь пальцы у нее сочилась кровь, а глаза с недоумением глядели на Тесс и на ракушку с зубчатым обломленным краем.
– О господи!
Тесс швырнула ракушку на пол и хотела броситься к матери, как вдруг за спиной Сильветты в комнату вошла еще одна женщина, посмотрела на Тесс и лишь потом заметила, что случилось.
– Сильветта? – Женщина бросилась к ней и заслонила мать от Тесс. – Что вы наделали?
Тесс оттеснила чужую женщину в сторону и мягко отняла руку Сильветты от свежей раны на щеке.
– Прости! – забормотала она. – Я не хотела! Я же не знала…
– Как ты тут оказалась? – спросила Сильветта сдавленным от боли голосом.