«А где же ты была, когда я располосовала ей лицо?» – подумала Тесс, борясь с подступающими слезами.
– Все в порядке, – с трудом выговорила Сильветта. – Тесс, все будет хорошо… Не волнуйся так, это просто царапина.
Аксель обняла ее за плечи и повела прочь из комнаты. Тесс побрела за ними, словно лунатик, чувствуя себя лишней, отвергнутой.
Наверху Сильветта показала на комод между окон.
– Там, в нижнем ящике.
Тесс нагнулась выдвинуть ящик и почувствовала, что самостоятельно ей уже не распрямиться. И все же она справилась с собой и донесла швейную шкатулку до кровати. Мать сидела на краю, прижимая к щеке носовой платок.
– Нужно что-нибудь спиртное, – сказала Аксель. – Чем крепче, тем лучше.
– На кухне.
Тесс бросилась было к двери, но рыжеволосая опередила ее и выбежала из комнаты.
– Я принесу, – бросила она на бегу. – Побудьте с Сильветтой.
– Кто это? – прошептала Тесс, садясь на кровать рядом с матерью и прислушиваясь к затихающим шагам Аксель в коридоре.
– Подруга, – пробормотала Сильветта.
Ну ладно, сейчас не до этого.
– Прости, пожалуйста! – Слезы ручьем текли у Тесс по щекам. – Ужас, что я наделала! Зачем я только зашла в эту комнату? Сама не знаю, что на меня нашло.
– Это все твоя бабка. Она кого угодно могла довести до бешенства… Или перепугать до смерти… В старости уж точно. – В голосе Сильветты звучала не обида, как всегда думала Тесс, и не страх. Это была чистая ненависть.
– Ты лучше не разговаривай, чтобы боль не усиливать.
– Мать была чудовищем. Она выжила из ума, но не так, как другие старики. Она была воплощением зла. То, что она с тобой сделала, когда ты была маленькая…
– Это так давно было… – На самом деле Тесс казалось, будто все это случилось вчера. – Мне никогда не поправить того, что я натворила! – Тесс захлебывалась слезами.
– Это не ты. Это она сделала через тебя. Твоя бабка и в могиле не хочет оставить меня в покое. И ей есть за что мстить.
– Мама, не знаю, может быть…
– Не волнуйся, мне не мерещится призрачная старуха со свечой. Но у меня было чувство, что в тех комнатах все еще остается что-то от нее. Поэтому я приказала вынести и сжечь всю мебель, а ее ракушки выбросила в море.
Тесс погладила ее по руке:
– Мы потом об этом поговорим, ладно?
Но Сильветта не дала себя перебить:
– Я больше не могу здесь оставаться, Тесс. Не могу жить на этом острове. Я уезжаю с ней, с Аксель.
Чужачка словно дожидалась, пока назовут ее имя, – в коридоре послышались ее торопливые шаги. И вот она уже появилась в дверях.
Сильветта взяла Тесс за руку и произнесла почти торжественно:
– Это Аксель Октавиан. Женщина, которую я люблю.