Затем возник тоскливый, низкий, стонущий шум и зловещая вибрация тяжелых шагов, и все они повернулись, и увидели огромную, медлительную, лязгающую фигуру Большого Папочки. Сейчас было две модели Больших Папочек: «Рози» и «Громила». Этот, «Громила», издал при своем появлении долгий, точно траурный, стон. Они, разумеется, все так делали. И все пахли тошнотворно. Словно мертвечина.
В правую руку «Громилы» была встроена огромная дрель; на спине был тяжелый блок питания. Биллу Большие Папочки напоминали роботов, которых ему доводилось видеть на обложках дешевых научно-фантастических журналов. Но он знал, что внутри костюма находится человеческое существо: какой-нибудь несчастный подонок, пойманный на нарушении правил, преступник, иногда последователь Лэмб, а порой просто голодный бедолага, укравший яблоко. Констебли обездвиживали «кандидата» в Большие Папочки и увозили на «Станцию Прометея», где его плоть сплавляли с металлом, разум изменяли, заставляя защищать Маленьких Сестричек и убивать любого человека, показавшегося угрозой. Когда Большой Папочка оказывался поврежден, части для ремонта брали тайком в крематории «Вечное пламя». Кто заметит исчезновение руки или ноги, когда все остальное сожжено?
По всей огромной, округлой голове Большого Папочки располагались круглые светящиеся сенсоры, его гигантские, заключенные в металл ноги без устали стучали по полу, но весьма аккуратно, никогда не раня и не задевая босую грязную кроху – девочку, которая бежала рядом с ним. Собирательницы, некоторые называли девочек так. Эта была крошечной и хрупкой по сравнению с Большим Папочкой, но главенствовала над ним во всем. Маленькая Сестричка носила грязное розовое платье, ее лицо казалось слегка зеленоватым, а глаза – ввалившимися. И была какая-то отрешенность в ее глазах, какую Билл видел у Бриджит Тененбаум, словно отрешенность ученой передалась и ее творениям.
– Идем, мистер Пузырек! – позвала Маленькая Сестричка Большого Папочку. – Идем, а то мы не встретим ангелов!
Этот высоченный макет водолазного костюма неуклюже последовал за ней, все также издавая стоны…
– Иисусе, – пробормотал Билл.
Темноволосая Маленькая Сестричка прошла мимо них.
– Маша! – позвала ее Софи.
Собирательница остановилась, моргая, рот открыт в форме «о», один долгий, неопределенный момент она смотрела на Софи. Затем сказала:
– Кто это? Она не Собирательница, и она пока еще не ангел! Мы не можем играть с ней, пока она не ангел!
После девочка запрыгала прочь. Большой Папочка издал длинный, печальный рык и, тяжело ступая, побрел за ней. Пол содрогался, пока существо уходило.