Через мгновение Великий посмотрел на Салливана с любопытством, словно раздумывая, насколько ему можно доверять. Но, в конце концов, босс произнес:
– Я принял решение, Салливан. Я начну воплощать проект, который раньше был лишь забавой. Из простой игрушки это переродится в блистательную действительность. Безусловно, риск велик, но это должно быть сделано. И знайте: возможно, мне придется потратить все до последнего цента…
Салливан моргнул. До последнего цента? В какую крайность теперь ударился его босс?
Великий усмехнулся, по-видимому, наслаждаясь удивлением Салливана:
– Ах да. Сначала это был просто эксперимент. Немногим больше чем гипотеза – игра. У меня есть наброски маленького варианта, но это может быть больше. Гораздо больше! Это решение гигантской проблемы!
– Проблемы профсоюзов? – удивленно спросил Салливан.
– Нет, но да, в долгосрочной перспективе. Профсоюзов тоже! Но я имею в виду более насущную проблему – потенциальное уничтожение цивилизации. Проблема, Салливан, в неизбежности атомной войны. И эта неизбежность требует гигантского решения. Я отправил исследователей. Я выбрал место, но не был уверен, что когда-нибудь дам ход этому делу. До сегодняшнего дня, – он вновь посмотрел на фотографии руин, стремясь лучше поймать свет. – До сегодняшнего. Мы можем сбежать. Вы и я, и, конечно же, другие. Мы можем сбежать от взаимного уничтожения этих сумасшедших маленьких людей, что отираются в залах государственной власти. Мы построим новый мир в месте, до которого безумцы не смогут дотянуться…
– Да, сэр, – Салливан решил не требовать объяснений, а просто надеяться, что какие бы там ни были раздутые замыслы у Великого, он откажется от них, увидев смету расходов. – Что-нибудь еще? Я имею в виду на этот вечер? Если я собираюсь разобраться с забастовками, то мне лучше отправиться ранним утром…
– Да, да, идите и отдохните. А вот у меня отдыха сегодня уже не будет. Надо обдумать план…
Сказав это, Эндрю Райан отвернулся от окна, пересек кабинет и отбросил фотографии в сторону. Разрушенные Хиросима и Нагасаки проскользили по стеклянной крышке стола.
* * *
Оставшись в одиночестве в темном офисе, Райан упал в обитое кожей кресло, стоявшее у стола, и потянулся к телефону. Самое время позвонить Саймону Уэльсу и дать разрешение на начало следующего этапа.
Но его рука застыла, дрогнула, и он убрал ее от телефонной трубки. Надо успокоиться перед звонком. Кое-что из того, что он рассказал Салливану, пробудило болезненное, до жути яркое воспоминание. «Я приехал сюда из России в 1918 году совсем мальчишкой. Большевики тогда только-только захватили власть… и нам с трудом удалось выбраться живыми оттуда...»