Облаченный в смокинг озорной исполнитель подошел к микрофону. Билл поморщился. Коэн действовал ему на нервы.
Откуда-то начала играть записанная на граммофонную пластинку музыка, и Сандер Коэн запел:
Наш дух свободы заключен в цепи,
В той, что тебя со мной связала,
И столько тайн миру показала
И столько тайн миру показала!
И здесь смогу свободу обрести-и-и-и!
Ворота в этот мир – весь синий океан.
Движенье рыбьих стай
Здесь словно ураган,
И ждет могучий океан.
И ждет свободный океан тебя-я-я-я…
Это был вялый номер, прошло много времени, прежде чем зазвучал припев, и Билл потерял всякий интерес, позволил себе переключить внимание на величественную площадь Аполлона, «Большой Центральный вокзал» Восторга…
Архитектура и дизайн города были сплавом стилей Всемирной выставки 1934 года – события, которое сильно повлияло на Эндрю Райана, – и промышленной грандиозности «Искусства Великой Цепи». По обе стороны от сцены сорокафутовые, героические фигуры, покрытые бронзой, – удлиненные, гладкие, мускулистые, идеализированные люди – протягивали свои руки ввысь, словно пытались достичь божественности. Биллу они немного напоминали гигантские украшения с капота автомобиля, но он никогда не говорил об этом Райану, которому подобное искусство нравилось. Билл был немного ошарашен, когда впервые увидел возвышавшуюся статую Райана, на подобие той, что находилась в противоположной стороне зала; их было много в Восторге, эти фигуры излучали властность, казались видимым воплощением железной решимости. На площади Аполлона стены были покрыты рельефными изображениями людей, весело тянувших цепь. Повсюду были декоративные украшения, особенно часто в виде солнечных лучей, исходящих из блестящих дисков, здесь вспоминались одновременно и промышленные масштабы современного мира, и храмы Вавилона и Египта.
Песня все продолжалась, а Билл почувствовал внезапное головокружение, пришедшее вместе с внутренним изумлением от осознания того, что он помог построить. Уэльсы создали внешний вид и общее настроение Восторга, но он и Гриви создали его кости, его плоть, его внутреннее устройство, Райан же был движущей «душой» города. Они сделали это с помощью всех тех людей, что работали в туннелях на морском дне, рисковали своими жизнями в готовых водонепроницаемых строениях, возводили здания от «Гефеста» до «Высот Олимпа». Восторг был реальностью: маленький город, три мили в стороны, возвышавшийся над океанским дном.
Восторг. Им действительно удалось сделать это! Да, все еще не хватало рабочих для техобслуживания, нужно было решить кое-где проблемы с отоплением, проложить трубы на некоторых уровнях. К тому же пока что запустили только три из пяти геотермальных турбин в «Гефесте». Мелкие протечки создавали проблемы в некоторых районах. Но Восторг был реальностью: человек задумал его, вложил такие деньги, какие порой тратят маленькие страны за год, и воплотил его в жизнь. От этого захватывало дух.