Мы в первый раз охотились как раз на оборотней (перед этим Рю-Тецуо как раз и подарил мне кинжальчик). На практику ездили я, Рика, Аканэ и Эми с Ашей, на некоторой время вылезшей из священного озера и решившей посмотреть мир. Как сейчас помню, я и Аша на конях замыкали процессию, Рика и Эми шли впереди, а опять малышка Аканэ посерединке, чтоб следили за ней. Рика диктовала нам простые способы отвлечения и убийства оборотня. Сказав, что нужны нам либо пульки серебряные, либо оружия холодные из того же металла, либо колья осиновые, девчонка схватилась за голову. Едва не заорав на весь лес, что, дескать, забыла она предупредить нас охранки на коней понавесить, а в лесу сделать это не получится, антимагическое поле на нём стоит, от того-тои назвали лес Зачарованным. Мы с Ашей это проигнорировали, сказав, что в крайнем случае нападать будут на нас, а не на коняк.
Дальше описывать не буду, странно всё получилось, сама не знаю, как. Просто внезапно я, Тьма (конь наставника, которого мне дали на время), Аша и её конь Алан оказались одни в глухом месте. Страшно было до жути — вокруг обгорелые деревья, туман, болота. И вой. Мы с ундиной аж подпрыгнули и задрожали, кони прижались друг к другу. Здесь у меня родилась бе-э-эзумная мысль: дальше пойти, вперёд, не останавливаясь. Русалка на меня посмотрела, как на сумасшедшую, и отказалась. Я ж попёрлась напролом.
Тьма шла аккуратно, стараясь не наступать даже на край болота, как вдруг перед нами оказался сам… ликан который. Оборотень стоял на задних лапах, чёрный весь, мускулы на животе подрагивают. Страшно красивый, на Ван Хельсинга чем-то похож был. Оскалился и облизнулся, глядя на бледную меня. А я крест серебряный достала и ка-ак кинула в него. Крест в мгновение ока долетел до ликана и коснулся его живота. Как только шерсть на ликане загорелась, мне стало его жаль. Только захотела помочь, ведь не его вина, что монстром стал, на меня ни с того ни с сего откуда-то сбоку налетели гейши и наперебой ругать стали. Даже лишением пятёрки по их предметам грозили.
Раздался протяжный крик. Вместо ликана в болото затягивало уже человека. Я почувствовала, как по моим щекам текли слёзы, и я мысленно ругала себя, что рванула, не послушала подружку. Лучше б он живой был, чем мёртвый. До сих пор виню себя в этом.
Вот и сейчас такая же история — вдруг попадём к кому-нибудь в лапы? Ведь я буду виновата в этом, я! А хотя что с меня взять, как была дурой, так и осталась. Не поумнела ни на йоту.
Из моих мрачных мыслей меня вывел голос Алекса. Он с кем-то разговаривал. Я же не понимала ни слова из разговора.