Я улыбнулась.
— Не твоё дело.
Когда я в очередной раз присела на ковёр, дверь неожиданно распахнулась, и Александр торжественно сообщил подскочившей мне:
— Нас отвезут к подножью гор Надземных. Тот же самый Иккин. Ещё и проведут до нужного места. — Нагнувшись к самому моему уху, прошептал: — Король с женой поссорился, поэтому её здесь нет. Придётся добираться самим.
Я склонила голову в почтительном поклоне. Да-а, раз уж у настолько высокопоставленных персон проблемы в личной жизни, то что и говорить про меня, которая сама сломает ногу в поворотах судьбы.
Глава девятая. Солнечная долина
Повторите-ка своё имя более пятидесяти раз, и вы обнаружите, что вы — никто.
Стивен Кинг.
Иккин рассказывал нам истории из существования гномов Лунной долины. Аттоне и Полинка заинтересовались, первый спросил про помолвку короля. Гном засмеялся и начал:
— Была тут такая история, была. Приезжает как-то раз к Астрину посол из Солнечной и говорит, мол, королева наша красивая, статная, замуж выйти хочет. За человека, дело понятное, выходить нельзя — засмеют, а вот за гнома, пусть и из другой долины, можно, причём и кровная месть тогда сойдёт на "нет". Астрин новую королеву не видел, но примерно её представлял. Наивный, думал в мать да отца пошла, прекрасной гномкой стала, ну и согласился приехать, даже с делегацией. Приехал как положено — с дарами, цветами и драгоценностями. Вот стоит он в кабинете королевы Штрессен, букетик с весноцветами в руках держит, и вдруг заплывает в кабинет такая… жаба. Маленькая даже для гномов, морщинистая, с руками-лопатами. На носу очки, а в мозгах — грдых да ни грдыха (прим. авт. — довольно грязное тролье ругательство). Наш король челюсть-то отвесил, смотрит на Штрессен и молвит: "Тут такое дело, ваше сиятельство, есть у меня… уже… кандидатура на место жены… Вот я и приехал к Вам, чтоб вину свою… загладить. Вы не… против?" Королева хищно улыбнулась, и Астрин позорно сбежал. В принципе, в нашей долине его никто не ругал — все короля пожалели. А ещё поняли, почему Солнечные так рьяно охраняли свою королеву — стыдно, видать. — Все и гном покатились со смеху, я от распиравшего меня смеха икать стала. Иккин вздохнул. — Потом оказалось, что на королеве Штрессен проклятие лежало, которое красоту её поганило. А как только Астрин наш втрескался в неё по уши, так и заклятие ушло само. Сама-то гномка, на самом деле, хорошо не только телом, но и душой.
Потом Аттоне задал ещё один вопрос, уже насчёт недавних ссор кузнецкого народа и людей. Иккин почесал затылок и ответил неуверенным голосом: