– Спрыгивай, спрыгивай!
– А-а-а-а!
Спрыгнуть у меня не хватило смелости. Я присела на доске и неловко повалилась вместе с ней прямо у входа в салон. И снова смотрела на свое отражение: потертая мышиная куртка, лохматый хвост свисает из капюшона. Болел локоть.
– Ударилась? Сильно? – Ваня подбежал и тряс меня за руку.
– Знаешь что… – заторможенно сказала я.
– Что?
– Иди ты со своим скейтом. – Я поднялась и, потирая ушибленный локоть, пошла прочь из элитного квартала.
Глава 8,
в которой читатель знакомится с приютом и его обитателями
Каждое воскресенье в полдень я садилась в автобус, который вез меня на Обводный. Там, среди промышленных зданий, окнами глядевших на обмелевший канал, втиснулся приют. У меня никак не получалось запомнить его название: что-то о детях, попавших в сложную жизненную ситуацию.
Среди череды постоянно меняющихся воспитанников были двое, которые попадали сюда постоянно: Родик и Улитка. Они постоянно сбегали из дома, и раз в две недели полицейские отлавливали их то на вокзале, то в вестибюле метро и везли в приют.
Кроме меня по воскресеньям приезжали еще двое. Витя занимался с воспитанниками музыкой – играл на расстроенном пианино. Арина делала с приютскими поделки – подоконники зарешеченных окон были уставлены кривоватыми шедеврами. Арине и Вите, в отличие от меня, платили за работу, и им приходилось писать отчеты о влиянии арт-терапии на детей: уходя, я каждый раз видела, как в одной из комнат они строчат, склонившись над столом.
От остановки нужно было пройти с полкилометра. Спрыгнув с автобуса у Балтийского, я посмотрела на экран телефона: до начала занятия оставалось еще сорок минут. Поэтому перешла Обводный по мосту и в одном из лотков у вокзала купила несколько пачек печенья.
По каналу дул холодный ветер с колючим снегом. Сегодня особенно давила серая тяжесть неба, плохое настроение прохожих. Отчетливее были видны их сморщенные рыбьи лица, руки, сжимавшие сумки и рюкзаки, напряженные плечи. У перехода стояла парочка хищнозубых рыбешек. Я посмотрела на их лица и встала подальше.
Желтое здание приюта недавно отремонтировали, но сразу после ремонта в нем поселился запах временного пристанища. Здешние обитатели не очень-то ценили его, и заведующая из-за этого грустила.
Ее я увидела при входе – она рылась в коробках под лестницей, ведущей наверх к спальням и игровым.
– Здравствуйте, Инна Григорьевна, – сказала я спине.
– Привет, Нина, – ответила спина, не оборачиваясь.
– Помочь?
– Да, придержи вот это. – И я перехватила у нее две стоявшие друг на друге тяжелые коробки.