– Надолго здесь? – спросила я, обращаясь сразу к ней и Родику, сидевшему тут же.
– Пока не выгонят, перекантуемся, – ответил Родик, пожав плечами.
– Вы дома-то бываете?
– Я в прошлый раз два часа продержался, пока батя не начал лупить, – сказал он. – Улитка вот сутки была, за малыми смотрела, пока отчим ейный…
– Не пугай одуванчика, – перебила его Улитка, имея в виду меня.
Родик замолчал. Я не могла слушать их истории, хотя они всегда рассказывали спокойно и как-то буднично.
Я смахнула со стола крошки, поставила краски, карандаши. Улитка принесла воды. Пришлось два раза пройтись по комнатам, пока все дети старше десяти собрались в игровой. Дети с настороженным взглядом, крепко сжатыми губами, в одежде на несколько размеров больше – почему-то в приюте никогда не находилось нужных размеров.
– Вот вам наброски мегалодона. – Я раздала каждому по листу. – Нужно дорисовать их и раскрасить чем хотите, – я кивнула на краски, фломастеры и карандаши в середине стола. Новенькие внимательно рассматривали меня: мелкие хищники примерялись, с какого бока удобнее меня тяпнуть.
– Что такое мегалодона? – спросил кто-то из них.
Новенькие продолжали шарить по мне глазами, и мне захотелось выйти.
– Гуглите, – ответила я, положила на стол свой телефон и вышла.
В коридоре я присела на скамейку, но за дверью тут же послышался звук отодвигаемых стульев – ребята бросили раскраски и разбрелись по игровой. И, пока никто из них не вышел и не обнаружил меня сидящей напротив двери, я спустилась на первый этаж и села на коробки под лестницей. «удали это сообщение». Почему, если это была она, мама просто не позвонила или не пришла? Мы жили точно там же, и даже номера телефонов у нас не поменялись. Номер телефона… Почему я раньше не догадалась? Нужно позвонить на мамин номер! Я вскочила, едва не ударившись головой о лестницу, похлопала по задним карманам джинсов и с досадой поняла, что оставила телефон в игровой.
– Дети разные, – приближался сверху голос Инны Григорьевны, – но у всех ситуация более-менее одинаковая – неблагополучная обстановка в семье. Мы, понимаете, пытаемся сделать так, чтобы здесь они немного передохнули перед тем, как вернуться в семьи. Родители часто или наркоманы, или алкоголики, но не лишены родительских прав, поэтому дети к ним возвращаются. Да и даже в таких семьях им лучше, чем в детдоме, – она повернула голову к собеседнику, и я увидела, как он согласно кивает. – Иногда они не называют свое настоящее имя и проводят у нас больше времени, чем обычно. Изредка мы имеем дело с одними и теми же детьми. Иногда бывают из других регионов…