— Катран, скажи, а кто такой Алмаз?
— Знахарь, видит дар человека, может помочь его раскрыть, может описать его, расскажет, как с ним жить и как развивать. Этот знахарь дело своё крепко знает, потому и Алмаз. Глаз-алмаз, слышал такое выражение?
— Дорого берёт?
— Если просто консультация, то десятка. Если править дар, или открывать, то пара-тройка горошин. Тебе, кстати, на карту утром зачислят два спорана, считай первую неделю отработал. Сегодняшний бой снимал беспилотник, твои действия высоко оценило руководство. От города тебе премия одна горошина, и от меня лично вторая. Держи, — Катран протянул маленький полиэтиленовый пакетик на зажиме, внутри лежали два маленьких желтых шарика. — Один обязательно прими сегодня, со вторым волен обращаться по своему разумению, но чувствую, раз спросил про Алмаза, то пойдёшь к нему. Да, там может и пригодится, только знахарь он правильный и вряд ли будет с новичка драть три шкуры. Как разводить знаешь?
— Да, конечно. Ещё у меня просьба есть.
— Излагай, — сказал спокойно, как будто заранее знает просьбу.
— Домой хочу, — понимая, что сказал глупость, что это можно истолковать как «вернуться в прежний мир», поспешил добавить. — В свой дом, в квартиру. Мой кластер ведь еще не перегрузился, мне сказали период у него полтора месяца. Вот и хочу домой сходить, попрощаться с прошлой жизнью. Собирался впопыхах, и вот теперь тянет к родному. Потом же прилетит не мой дом, а чей-то чужой.
— То, что понимаешь про чужой дом, это молодец, и человек там будет… не ты, а чужой, совсем чужой. То, что тянет, так про это забудь, выкинь из головы и не думай — отрезанный ломоть.
— Если сейчас не схожу, потом до конца жалеть буду. Лучше сделать и пожалеть, чем жалеть, что не сделал.
— Глупость. Кто-то слепил красивое словцо, а ты и рад ляпать, не думая. Как там у классика: «повторяя слова, лишённые всякого смысла».[2]
— Это кто? Тоже Розенкруг?
— Не знаю такого, а песню Мачете гоняет в машине.
— И все-таки, мне надо сходить, чувствую тоску, порой так тяжело на душе — спасенья нет.
— Будет хуже только. Придёшь, а там кости повсюду разбросаны, а на потолке, на стенах, везде бурые брызги. Даже если что-то для тебя дорогое и заберёшь, то потом сам и выбросишь, потом всё выбросишь, стараясь забыть эти кости и брызги, — обычно сухая речь Катрана, на этот раз была на удивление образной.
— Да нет, я там один был, прилетел один. Выходя дверь запер. Если чьи кости там и встречу, так только соседей. Люди они конечно не плохие, но будучи костями они для меня кости и есть. Отпусти командир. Пожалуйста, — есть! дрогнул, ещё не зная ответ, я почувствовал, что решение принято положительное. — Я туда и назад за день-два управлюсь. Там всё равно уже никого нет, все разбежались.