– Эх, хорошо пошла, – крякнул Ефим, опрокинув в себя рюмку хлебного вина.
– Дай Бог не по последней, – отвечал ему Дмитрий и тут же подлил ему снова.
Полицейский, впрочем, не стал терять фасон, а, степенно закусив, отодвинул водку в сторону и пытливо спросил:
– Что случилось?
– Беда, – коротко ответил гальванёр и рассказал приятелю о произошедшем со Стешей несчастье.
– Под экипаж, говоришь, угодила?– задумался тот.
– Вроде так. Может, слышал чего?
– Ты думаешь, я про все несчастные случаи в Петербурге знаю? Они каждый божий день случаются.
– Этот где-то близко произошел. Раз в нашу больничку доставили.
– Хм. Девчонку, говоришь, совсем ещё сбили?
– Ну да. Шестнадцати нет.
– Слышал я про такое. Туда Их Благородие господин штабс-капитан сам выезжал. Ругался потом ещё сильно.
– Деревянко?
– Он самый.
– О как! И отчего ругался?
– А он мне не докладывает!
– Это правильно, – криво усмехнулся Будищев. – Ну что, вздрогнем?
– Давай!
– А теперь давай за тех, кто с войны не вернулся, – снова наполнил рюмки Дмитрий.
– Святое дело, – согласился Ефим. – Царство небесное солдатам, живота не пожалевших за освобождение христиан!
Приятели, не чокаясь, выпили и на минуту задумались, вспоминая о боевых товарищах, навсегда оставшихся на далёких Балканах. Но долго грустить у них не получилось. Они были молоды, полны сил и надежд на лучшее будущее, пусть и представляли его себе по-разному.
Ложкарев, заглотив ещё пару рюмок, размяк и пьяно улыбаясь стал выговаривать Будищеву:
– Теперь я вижу, отчего ты в полицию не пошел! Вот и одет как барин, видать в дела в гору пошли?
– Не жалуюсь. В баре, может, и не выйду, а в третью гильдию, пожалуй, что уже пора!
– Молодец, Митька! Или тебя уже Дмитрием Николаевичем называть прикажешь?
– Брось, Ефим! Мы с тобой – фронтовики. И хотя Берлин нам с тобой брать не довелось, а Стамбул совсем рядышком был – только руку протяни!
– Это верно. Спужались генералы дальше идтить. Сказывают, один Скобелев хотел дальше драться, да не дали ему!
– Я его, кстати, видел недавно.
– Кого?
– Так Скобелева.
– Иди ты! Белого генерала вот так запросто?
– Ну а что, генерал, как генерал. На Руси-матушке их много…
– Митька! – строго выпучил глаза городовой. – Не моги так говорить! Генералов, прости Господи, у нас и впрямь, как собак не резанных, а Михаил Дмитрич только один!
– Ладно, не буду.
– То-то! А-то я не погляжу, что ты теперя купец и барин.
– Да брось, чего ты. Лучше расскажи, как служится-то? Деревянко не лютует?
– Нет, он охвицер справедливый, с таким служить можна.
Язык Ложкарева все больше заплетался и Будищев решил, что тот выпил уже достаточно.