— Ах, графиня, вы так добры, — заплакала юная баронесса. — Я очень переживаю. Ведь мне совсем ничего не известно!
— Полно, милая. Ручаюсь, до вечера у вас будут вести.
Случившееся на полигоне несчастье неожиданно привлекло к себе много внимания, как со стороны общества, так и высокого начальства. Но если первое традиционно в России имело весьма мало веса, то на второе следовало оглядываться. Поначалу в ведомстве генерал-фельдцейхмейстера хотели это происшествие замолчать. Дескать, что тут такого? Ну, не выдержало испытаний очередное «гениальное изобретение», так что поделаешь? И то сказать, много их сейчас — изобретателей — развелось, и все что-то выдумывают. То, что погиб нижний чин, конечно, печально, но, право же, эта беда и вовсе не велика. Было бы о чём переживать! Но дни шли, а шум не стихал, вызывая у причастных лиц нечто вроде зубовного скрежета.
Возможно, что всё дело было в связях Барановских. Как ни крути, но отец изобретателя — профессор, и, вообще, человек со связями. Родные братья служат в гвардии, а у двоюродного свой завод, выполняющий заказы военного и морского ведомств. Кроме того, о происшествии стало известно в Главном штабе, а также в Адмиралтействе. Где у дворян-промышленников тоже были свои люди. Но последней каплей для генерала Фадеева стало внимание со стороны придворных кругов, ожидать которого было совсем уж странно.
Конечно, императрица тяжело больна и в государственные дела почти не вмешивается, но вот поди же ты! Сидит перед Его высокопревосходительством не кто-нибудь, а сама камер-фрейлина Марии Александровны и интересуется произошедшим. Хоть та и отошла в последнее время от дел, но только там у них семь пятниц на неделе и промашки дать никак нельзя!
— Так вы говорите, что с прапорщиком бароном Штиглицем всё благополучно?
— Именно так, Ваше Сиятельство! Что ему — такому бравому молодцу — сделается?!
— Но всё же, пушка разорвалась. Или у вас такое часто происходит?
— Как можно, сударыня! — оскорбился генерал. — Случай, действительно, экстраординарный, но окончивший всё же благополучно. По крайней мере, для вашего протеже. Его, извольте видеть, своим телом солдат накрыл. Спас, так сказать!
— Однако! Вероятно, солдаты очень любят своего офицера, раз уж готовы на такие жертвы.
— Обожают, Ваше Сиятельство!
— А сам солдат пострадал?
— Ну, разве, самую малость! В госпиталь отправили молодца и других пострадавших…
— Так были и другие?
— Были, — чертыхнулся про себя генерал, сообразив, что сболтнул лишнего. — Один погиб, да трое раненых. В том числе и спаситель.