Мечта человека о создании себе подобного уходит корнями в глубокую древность, можно предположить, к временам появления зачатков самосознания. Археологи рядом с останками предков людей находят и их искусственных сородичей. Древние люди решали эту задачу по-своему просто. Во-первых, делали человека в целом, а не только его интеллект. Во-вторых, практическая реализация была технически несравненно проще: в ход шли камень, дерево, кость и другие доступные им материалы, которым придавали внешнее сходство с человеком и отпускали в мир человеческих отношений, где эти искусственные люди имели равные или в определенных сферах приоритетные права среди живых людей. Искусственные гоминоиды, бытие которых определяется бытием данного конкретного общества, «жили» заботами своих создателей: участвовали во всех хозяйственных делах, приносили удачу или неудачу, давали то хорошие, то плохие советы, были непременными участниками всех торжеств, праздников, обрядов церемоний.
Но при этом обнаруживались некоторые детали, мешавшие полноте осуществления этих искусственных сапиенсов. При всей своей телесности и мудрости, они не могли сами передвигаться — приходилось носить их реальным людям, не умели они также разговаривать — мудрые мысли высказывали старейшины, колдуны, шаманы, жрецы. Однако были и параметры, в которых искусственные люди «превосходили» своих создателей. Например, они не нуждались ни в пище, ни в еде, ни в одежде, ни в жилье, не болели, не умирали… Но древний человек и кормил, и поил, и одевал своего искусственного собрата по своему подобию. Этим он устранял заметное несоответствие между людьми и своими искусственными сородичами. Такое уравнение искусственных гоминидов в правах с человеком было произвольным и не соответствовало действительному положению вещей, что нашло свое отражение в сознании первобытного человека в виде иллюзорных форм мышления. Совместное бытие предстало в сознании дикаря в перевернутом виде: недостатки-детали искусственных людей стали пониматься как их сверхъестественная сила, сверхъестественное превосходство над естественными людьми. Первобытный человек фетишизировал в своем сознании недостатки своего собственного творчества, обусловленные низким уровнем развития первобытного общества. Неразвитость общества привела к тому, что общественные отношения осознавались не в форме действительной социальной природы, а в вещной, предметной форме деятельности искусственных людей. В сознании дикаря дело представлялось так, что не искусственные болванки, созданные его руками, должны совершенствоваться до уровня естественного человека, а наоборот — люди должны подниматься до уровня фантастического бытия искусственного гомо. Реальные общественные отношения первобытных людей осязаемо обнажились для них в форме деятельности фантастических сил, овеществленных в искусственных людях. Детали-недостатки искусственных сапиенсов в сознании дикаря обернулись фантастическими недостатками его собственной творческой сущности. Не поняв природы общества, человек унизил себя в своем сознании перед своим же творением. Но при этом он на практике эмпирически нащупал (правда, осознавая это в мистифицированной форме) действительную диалектику связи между обществом и творческой сущностью человека. Развитие общества и индивида взаимообусловлены. Это — противоположности, которые исключают и предполагают друг друга, т. е. мы имеем дело с социальным диалектическим противоречием, разрешающимся в чувственно-предметной деятельности людей. Деятельность опосредует взаимовлияние этих противоположностей друг на друга. Как результат деятельности людей общество приобретает объективную закономерность развития. И в деятельности люди обнаруживают обусловленность своего мышления и практических возможностей объективными законами развития общества.