— Куда вы пропали? Я вас звала-звала…
— Прости, я заснула, — честно призналась я. — Ты убедилась, что здесь, как и в Прудовом, тебя тоже держат насильно?
— Какой-то мужчина сказал, что дверь закрыта ради моего же блага. Еще он попросил не кричать и не стучать в дверь, чтобы не разбудить весь санаторий. При этом он как-то странно улыбнулся, а потом добавил, что то, как скоро я отсюда выйду, зависит только от меня самой. Он снова как-то загадочно улыбнулся и вышел. Татьяна, я ничего не могу понять. Где мы находимся? Это что, элитная психбольница? — почему-то предположила Речкалова.
— Нет, но психов здесь хватает, — саркастически ответила я. — Нам надо бежать отсюда, причем через окно. Скажи, в твоей комнате оно открывается?
— Не знаю, не обратила внимания.
— Посмотри и возвращайся сюда, — попросила я.
— Хорошо. — Света вернулась довольно быстро и сказала: — Да, окно без решеток, и я бы даже смогла прыгнуть вниз, потому что под нами крыша какой-то пристройки, но дело в том, что у меня нет ни одежды, ни обуви.
— Ты что, совсем голая? — опешила я.
— Нет, но спортивный костюм, в котором я была, у меня почему-то забрали, и кроссовки тоже. Я плохо помню, что было после того, как полицейские привезли меня сюда. Меня встретили здесь очень доброжелательно, дали чаю. Дальше перед моими глазами поплыл туман. Когда я проснулась, то поняла, что лежу в кровати в нижнем белье. Костюма нигде не было. Я пошла в ванную, увидела халат и тапочки, надела их, а потом вы, Татьяна, со мной заговорили.
Меня порадовало, что Света уже не сомневается в том, что разговаривает именно со мной, и что она морально, да и физически готова к побегу. Отсутствие уличной одежды и обуви не должно было стать препятствием к тому, чтобы отказываться от моего плана.
— Я понимаю, у тебя не самая подходящая экипировка, но банный халат все же лучше, чем ничего.
— Да, наверное. Когда бежим?
— Чуть позже, пока ложись в постель и делай вид, что спишь.
— Поняла, надо притупить бдительность охранников, которые периодически заглядывают сюда, — Света продемонстрировала свою сообразительность, о которой я так много слышала.
— Так и есть. Подождем, когда кто-нибудь заглянет к нам и проверит, все ли у нас в порядке. Сразу после этого будем делать ноги. Главное — не заснуть.
— Это точно! А если никто не заглянет или это произойдет не скоро? — встревожилась Речкалова.
— Не думаю. Камер в комнатах нет, а приглядывать за нами надо. Все, я пошла ложиться в постель.
— Я тоже, — сказала Света.
Минут через пятнадцать после того, как мы закончили переговариваться через вентиляцию в смежных ванных комнатах и легли в свои постели, кто-то сначала заглянул к Речкаловой, потом ко мне. Когда дверь закрылась на ключ, я встала, зашла в ванную и позвала: