— Да, кое-что удалось. У Светы был роман с однокурсником, возможно, именно с ним она решила начать новую жизнь. Вернувшись в Тарасов, я в первую очередь займусь именно этим парнем. Если он тоже исчез, значит, они вместе.
— По-вашему, Татьяна Александровна, куда они могли отправиться? — спросил Дмитрий Васильевич.
Мне снова пришла в голову мысль о Ближнем Востоке, но я не стала пугать ей своего клиента. Немного поразмышляв, я сказала:
— Возможно, в Испанию. У Светы там родня живет, не так ли?
— Да-да, такое возможно, — энергично закивал Речкалов. — Как же я сам об этом не догадался? Загранпаспорт у нее был, после совершеннолетия она могла уже без моего разрешения отправиться за рубеж.
— У вас есть испанские контакты? — уточнила я.
— В Барселоне живут родственники покойной супруги, но я и при жизни Таи с ними не очень-то общался, а теперь и вовсе не поддерживаю с ними отношений, точнее, они со мной. А вот Света, насколько мне известно, переписывалась со своей двоюродной сестрой в Интернете. Да, я не исключаю, что наши «испанцы» могут ее на какое-то время у себя приютить. Наверное, все это не так страшно, — размышлял вслух Дмитрий Васильевич. — Если бы дочь прямо сказала мне, что она хочет перебраться к родне в Барселону, я не стал бы чинить препятствий и сам дал бы ей денег. Зачем надо было поступать со мной так, будто я совсем посторонний ей человек?
— Дима, успокойся, тебе нельзя волноваться, — Тамара стала поглаживать мужа по плечу.
Выглядело это вполне естественно, так, будто она на самом деле беспокоится за здоровье супруга. Подслушанная Сашей фраза о том, что Дима начинает бесить ее сразу, едва переступает порог дома, могла быть просто настроенческой, а могла выражать истинное отношение Тамары к супругу. Если верно последнее, то эта женщина насквозь пропитана фальшью, а слова «наша Света», которые она не раз произносила в угоду Дмитрию, были вершиной ее лицемерия.
Мне не терпелось поскорее подняться в гостевую комнату, чтобы сделать несколько неотложных дел, но на Речкалова вдруг напала ностальгическая сентиментальность. Он стал рассказывать, как пеленал Свету, как носил ее на руках, когда у нее резались зубки, как вел ее за руку в первый класс.
— Разве я тогда думал, что она со мной так поступит? Татьяна Александровна, скажите, вам приходилось заниматься подобными расследованиями или наш случай — это исключение из правил?
— Приходилось, — не стала лукавить я, — непонимание между родителями и детьми не такая уж редкость. Если позволите, я пойду поработаю.
— Да, конечно, — не стал возражать Дмитрий Васильевич.