— Это мой угол, ты, грязная сука, — огрызается местная шлюха, когда я прохожу мимо нее. — Иди со своей уродливой задницей в другое место.
Я с отвращением рычу сквозь зубы. Как будто ей принадлежит это место. Ее черные волосы — грязные дреды, похожи на змей у Медузы Горгоны. Держу пари, влагалище этой шлюхи просто кишит лобковыми вшами.
— Да пошла ты, шлюха. Чертов Болтон тебе не принадлежит, — выплевываю я, останавливаясь в нескольких метрах от нее.
Она продолжает ворчать, пока я копаюсь в своей сумке в поисках сигарет. Меня трясет от ломки. Очнувшись там, возле паба, я поняла, что наркотики и деньги пропали. Но, вместо того, чтобы умыться над раковиной, как нормальный человек, я вытерла слюни со своей щеки, натянула нижнее белье и отправилась на поиски клиента. Клиент — это деньги. Деньги — это героин.
Рядом притормаживает раздолбанная машина, и я надеюсь, что из-за меня. Медуза может думать, что владеет правами на этот угол, но я могу подцепить практически любого клиента, которого захочу. В отличие от нее, у меня нет никаких правил. Если клиент хочет, чтобы я сделала ему минет, то я приму его предложение и отсосу. Шесть фунтов они и есть шесть фунтов — чуть ближе к наркоте, которая мне нужна.
Героин забирает боль. Дыра в моей груди, которая пульсирует от горя и ненависти к себе, остается неизменной. Без героина я с трудом могу справиться. И сейчас воспоминания смешиваются с реальностью. Прошлое и настоящее сливаются в одно. Мне нужна еще одна доза.
— Сколько за эту сладкую киску?
Я выхожу из оцепенения и отвешиваю сальную улыбку засранцу.
— А сколько ты предлагаешь?
Он чешет щетину на скуле и смотрит на меня с беззубой улыбкой.
— Я на мели, детка. У меня осталась десятка до следующей зарплаты.
Меня уже бьет дрожь. Этому уроду пришлось бы заплатить пятьдесят. Но и десятка даст мне дозу. Брюстер (один из моих дилеров в этих краях) не берет меньше десяти.
— Отсосу за десятку, — отвечаю я, надеясь, что он согласится.
Он, приподняв брови и с возбужденным блеском в глазах, отворачивается, чтобы поговорить человеком, который сидит на месте водителя. Наконец, он появляется в окне и трясет пакетиком с порошком.
— Десять за анал, — говорит он, как будто это лучше, чем обычный трах. — И немного желтого сахара.
Сердце громко стучит в груди, и мне приходится сдержаться, чтобы не сбросить единственную пару обуви и не запрыгнуть в его гребаную развалину.
— Сколько героина у тебя есть? — спрашиваю я, стараясь не показывать интерес.
Он ухмыляется, понимая, что выиграл.
— Достаточно, чтобы драть тебя всю ночь, детка. Забирайся в машину.