– Ты! – прошипела я, наконец опомнившись. – Ты!!!
Меня затрясло. И сразу вспомнился Вова, что наверняка был свидетелем сюрреалистичной картины под названием “Все хорошо, они целуются”.
Обернувшись так резко, что голова закружилась, увидела лишь поникшую спину и опущенную голову. Селиванов уходил, олицетворяя собой печаль пополам с тоской.
– Что ты наделал? – Я снова посмотрела на Никиту, собираясь высказать тому все, что думаю.
Но несколько ребят, проходящих мимо и удивленно уставившихся на нас, заставили меня закрыть рот.
– Успокоилась? – усмехнулся Никита.
– Да, – сказала честно и сразу добавила, испепеляя его горящим от обиды взглядом: – Но хочу, чтоб ты знал: попробуешь проделать нечто в том же духе еще раз – я отрежу твоего дружка тупыми ножницами. Поверь, я не шучу!
Улыбка исчезла с лица Данилова.
– Ну ладно тебе, Никс, ты чего?
– Отойди! – рванув вперед, вернулась в здание университета и сразу направилась в женский туалет.
Хотелось умыться холодной водой, подумать и побыть в тишине хоть немного. Но и тут судьба подстерегла, наслав на меня Айвазову.
– Приветик, Ника, – пропела Лора, ужом просачиваясь за мной. – Смотрю, ты сегодня домой не спешишь? Поругалась с Даниловым?
– Нет.
Я отвернулась и смахнула слезу, внезапно решившую скатиться по правой щеке.
– Тогда странно, – продолжала Айвазова. – Вы несколько дней душа в душу бегаете за ручку, а тут он тебя одну отпустил.
Я не отвечала, подумав, что так она быстрее от меня отвяжется.
И тут мне сунули что-то в карман кофточки. С тихим шелестом предмет осел там, а Лора, в ответ на мой недоуменный взгляд, пакостно улыбнулась.
– Презервативы, – пояснила она. – Или уже поздно? Не даром ты так бежала сюда. Плохо, Ник? Тошнота? Голова болит? Перепады настроения? Знаешь, что это за симптомы?
– Знаю. – Я повернулась и сделала шаг вперед, заставляя Лору отступить. – Это все то, что человек испытывает при долгом общении с тобой!
– Вот как? – Айвазова сверкнула глазищами. – Что-то по Селиванову не скажешь! Его от тебя уже мутит, Никуша-дорогуша! Он бредил тобой, а теперь его глаза стали открываться. И не я тому виной, Громова, а ты сама! Повелась на Данилова с его дебильными шуточками и сразу забыла про того, кто любит по-настоящему!
– Я ничего не…
– Все! – Лора выставила передо мной ладонь. – Ври Вове, Никите, ректору и учителям, но я тебя вижу теперь насквозь! Пока, Гром!
Она вышла, оставляя после себя флер дорогих духов и чувство горькой обиды.
За что мне это все?!
Даже не умывшись, я выскочила следом, направляясь на этот раз домой, в арендованную для нас квартиру.