– А если бы мы не пустили их первыми утром? Вся схема бы рухнула?
– Вряд ли. Просто показали бы свою, получили то, что получили по оценкам, и затаились дальше.
Я села на кровать и запустила обе руки в волосы, с силой сжав те у корней. Что же делать… что делать?!
Душу захлестывали волны темного отчаяния.
– Эй, огонечек, не грусти. – Данилов плюхнулся рядом и обнял меня за плечи, привлекая к себе. – Ты мне нужна бодрая и злая! А знаешь почему?
– Почему? – шмыгнула носом я, в этот раз не спеша отстраняться от широкой груди соседа.
– Потому что у нас есть неделя на подвиг! Нам нужно сделать выданные задания и состряпать новую презентацию еще лучше прежней. Счастье, что Браун сказал представить ее ему через неделю, а не выслать по почте. Так что не вешай нос, Громова! Человеки бывают очень подлыми, и если расстраиваться из-за каждого – никаких нервов не хватит. И вообще, знаешь, что мы сейчас сделаем?
– Работать сядем? – робко предположила я.
– Лучше! Хотя работать тоже.
Никита поднялся и, потянув меня за обе руки, заставил встать, а после увлек за собой в зал.
Там он включил свой мак, а после открыл ту самую папку с презентацией на облаке. Кликнул мышью, создавая новый документ, и назвал его “Честное мнение о ботанике”.
– Итак, Никс, позволь задать тебе вопрос. Он будет про твою эрудицию и словарный запас. Можно?
– Валяй! – щедро разрешила я.
– Сколько матерных слов ты знаешь?
Я изумленно округлила рот, а после с удивлением наблюдала, как Ник печатает в файле то самое честное мнение о Селиванове. Очень нецензурное честное мнение.
Когда он через несколько абзацев выдохся, то широко улыбнулся и заявил:
– А теперь расскажем, что о нем думаем по-английски!
А потом он рассказал по-немецки. После по-французски и в заключение по-испански.
В общем, просвещение Вовчика велось полным ходом.
– Вот, мы молодцы. А сейчас заканчиваем развлекаться и начинаем работать! Про адовую неделю я совсем не шутил, детка!
В этот вечер спать мы легли не скоро.
Мы искали материалы, распечатывали документы и передавали по очереди друг другу комп. Было неудобно с одним ноутом на двоих, но что поделать?
Все ярче становилась мысль о том, что надо что-то делать и покупать новый, но я не была уверена, что моих денег на это хватит.
Блин! Что ж все так паршиво складывается?
Я смахнула злые слезы бессилия и с удвоенным энтузиазмом закопалась в графики.
А утром в дверь позвонили и сонному Никите вручили какую-то продолговатую коробку. Он поблагодарил курьера, закрыл за ним и, повернувшись, крикнул:
– Никс, иди сюда!