— Так-то оно так. Но если я все вложу в счастье своей дочери, то отберу надежду на счастье у своего второго сына. Все, что скопил — отдам.
— Прости меня, Свирей Даромирович, что не успел я еще сказать вам все, что хотел.
— Да ладно тебе, Игнач, давай по именам. Что нам друг перед другом чиниться.
— Согласен. Так вот, Свирей, это же твой второй сын цветок из железа сковал? Это же ты, Микифор? Молоток! Для того, чтобы вы не думали, что я за его счет хочу не только других в рай ввезти, но и сам туда въехать, для него у меня тоже кое-что заготовлено. Хочу, чтобы ты, Микифор, после выполненного урока, побыл кузнецом в моем войске. До следующего лета. Где лошадь подковать, где доспех выровнить. В качестве компенсации за утраченные надежды, дам тебе походную кузню да кое-какой инструмент. Наковальня, правда, не такая тяжелая, всего пуда четыре. Но зато год отработаешь, и походная кузня — твоя. А это больше половины обычной кузни. Оплата работы само собой отдельно, так что на вторую половину сможешь и сам насобирать. Если согласен, вон, смотри, все, что в углу лежит, под дерюжкой уже сейчас — твое.
А сам встал, открыл дверь и прокричал:
— Марфа, неси еще чего попить. Да побольше, а то все уже кончилось.
И снова вышел под предлогом этот вопрос проконтролировать.
На этот раз вернулся я минут через десять.
За столом было тихо. В углу на второй моей наковальне лежал, обнимая ее, Микифор. Плечи его вздрагивали. Рядом сгорбясь, как от непосильной ноши, стоял Свирей.
Я понял, что Микифор в ходе разговора последнюю надежду на собственную кузню потерял, а потом неожиданно обрел не надежду, а свою, казалось бы, несбыточную мечту. Но развел руками и только и смог сказать:
— Ну-ну, Микифор. Ты чего? Ты же кузнец, мужчина. Свирей, веди сына за стол. Еще не все обсудили.
Свирей помог сыну встать, а тут и Марфа нарисовалась. Выпили молча. Я не удержался:
— Вот что, гости дорогие. Плохой из меня купец, поскольку я чувствую, что вы уже все на заказ мой согласны. Согласны год всухомятку прожить, а больные вопросы для детей ваших разрешить раз и навсегда. Однако не могу я себе такое позволить. Вам надо на что-то жить, семьи свои кормить, одевать, обувать. Поэтому в качестве оплаты я буду передавать вам по одной заготовке за каждые десять, нет, за каждые пять полученных и прошедших проверку изделий. Это все отличная сталь и…
Но мне договорить не дали. Что тут началось. Восторженные крики, радостные лица (на контрасте с недоуменным лицом Сергея), тяжелые похлопывания по плечам.
Все дружно выпили еще раз. Не скромно, но выпили за меня.