Затем в десятом классе школы со мной произошло следующее пренеприятнейшее событие. В ЖЭКе (Жилищно-эксплуатационная контора) перед домом, в котором жил мой парень, устраивали дискотеки, я страшно любила танцевать, но на подобные мероприятия не ходила.
А тут, не знаю почему, подруга уговорила меня, сказав что-то вроде «так и просидишь дома до старости одна». Это было моей ошибкой. Я встала перед сценой, чтобы не тереться телом с пьяными подростками в глубине зала, и начала танцевать. Местные девочки, проходя мимо, стали как бы задевать меня плечами. Последняя, как мне показалось, двухметровая девица просто смела меня с места. Я спросила, в чем дело. И мне предложили «выйти поговорить». Конечно, как же я, такая гордая, могла не согласиться.
За зданием, на небольшом пустыре, меня ждало человек пятнадцать. Били меня все… по очереди и вместе. В финале мелькнул нож. Спас меня крик из окна соседнего дома, кто-то кричал, что подъехала милиция. Все бросились врассыпную. На мне не было живого места. Волосы вырвали клоками, вся голова покрыта шишками, ну а тело — просто сплошной синяк, кожа поперек щеки разорвана от глаза до середины щеки. Почти два месяца я не ходила в школу. На следующий день после избиения подруга вызвала мне врача на дом. Пришел молодой мужчина и с сарказмом спросил:
— Что прогуливаем?
Я лежала лицом к стене, когда я медленно повернулась, врач испугался, увидев меня, и сказал, что вынужден сообщить в милицию. Не помню, как мы с подругой его уговорили этого не делать. Еще долгое время я ходила на какие-то примочки и перевязки в поликлинику. Так вот, моя мама, живя со мной в одной квартире, ничего не заметила.
Я сказала ей об этом по прошествии двух месяцев, за что еще получила выговор за оказанное ей недоверие.
Мама любила повторять, что доверие превыше всего.
Отношение мамы и к этим событиям остается для меня полной загадкой по сию пору. То есть объяснить себе ее поведение в этих ситуациях более или менее логично с позиции любящей мамы я не могу до сих пор.
В нашем доме с раннего детства не убирались лекарства. Мама почему-то считала, что мы должны сами понять, что их трогать нельзя. Они лежали так, что мы с сестрой могли их спокойно достать. И вот пару раз я выпила «Пертусин» по нескольку банок за раз, это сладкая микстура от кашля заменила мне сладости. Несколько раз я съедала по банке витамина С, при том, что я страдала кровотечениями, а аскорбинка разжижает кровь. Слава богу, ничего другого. Таким образом мама проявляла к нам доверие.