Иван увидел, что Люся заполняя графу «оказанное лечение», написала 1. Sol. Morphini hydrochl. 1 %—1 ml внутримышечно.
Она взяла красную ручку и подчеркнула морфин.
«Но ведь мы же не вводили ему наркотики, — подумал Иван, — Я ничего не понимаю. Как она собирается его списывать?»
Он решил подождать объяснений или расспросить ее позже, что будет Люся делать с полной ампулой морфина?
— Отзваниваемся? — спросил он, когда Люся поставила в карте роспись.
— Нет, — ответила она. — У тебя деньги есть?
— Есть немного, — он вытащил купюры, полученные от Бакировой. — Вот.
Она бесцеремоно забрала все и скомандовала:
— Пошли.
— Куда?
— В реанимацию.
— Зачем?
— Узнаешь. — Люся говорила отрывисто.
Она поманила его за собой и помчалась коридорами и переходами в хирургический корпус. Иван за ней еле поспевал. От Шкребко исходила неистовая энергия и, как в бассейне, во время их дежурства на Николиной горе, Иван почувствовал нарастающее сексуальное возбуждение. Люсина фигура, двигающаяся впереди в полутемном безлюдном коридоре, его заводила.
— Не торопись! — окликнул он Шкребко.
Он никак не мог привести себя в порядок на ходу, опустив руку в карман джинсов. В трусах все перепуталось и мешало быстро двигаться.
Люся остановилась.
— У нас мало времени, я не хочу объясняться, потом, почему у нас время прибытия в больницу на сопроводиловке и время следующего вызова отличаются больше чем на пятнадцать минут. Это будет залет, и ЮАН обложит меня штрафом. Ты же хотел, чтобы я объяснила тебе, что такое штраф?
— Ну да, — Иван, наконец, уложил непослушную часть тела как надо и подошел к Люсе. — Что это такое?
Люся достала из кармана коробочку с наркотой и извлекла из нее ампулу морфина.
— Если провинюсь, я должна буду отдать ему вот это.
— Зачем? Он что — нарик?
— Нет, — Люся усмехнулась. — Он нет. Но есть у него нарики. Вот эта ампула стоит сто долларов. Можно отдать ампулу, можно сотню. У меня нет свободной сотни, ты знаешь, и ни у кого нет, и он принимает от нас ампулы. Можно морфин, можно омнопон.
— А где взять пустую ампулу? Ведь рецепт без нее не возьмут!
— А он дает взамен пустую.
Иван чуть не прокололся, спросив: «А как же „Антидурь“ ничего не нашла?» и вовремя сообразил, что он не может, не должен знать о проверках.
— Но ведь его когда-нибудь поймают! — сыграл он под дурачка.
— Проверяли уже и ничего не нашли.
— И вы все такие штрафы ему отдаете?
— Это отличный метод воспитания, — сказала Люся, — никто не хочет сидеть у ЮАНа на крючке. Не хочешь — не косячь.
Она вдруг открыла ампулу и вытряхнула содержимое на пол.