— Так, может быть и узнали? — спросил Иван, — или знали, но… — он вспомнил, что отец рассказывал, как в годы правления Андропова слетело немало больших начальников в партийном руководстве Москвы. — Я не хочу ничего предполагать. Вы-то во что верите, в реальную вину или в сфабрикованное дело?
— Не знаю. Мне сомневаться не положено. Работать не сможем, если будем сомневаться. — Москвичов остановил машину. — И тебе не советую. Чем больше будешь сомневаться, тем сложнее принимать решение. Если тебя мучают сомнения о моральности твоего задания, думай о главном: закон можно нарушать? Скажешь, нельзя, но… — ты не агент. Или никаких «но» и ты принимаешь правило «Дура лекс, сед лекс», или вся наша затея насмарку. Понял?
— Понял.
Москвичов перегнулся на заднее сиденье и протянул Ивану пластиковый пакет.
— Музыку любишь?
— Ну да, а что?
— Это плеер с кассетой, там я «АББУ» и «Скорпионс» записал. Возьми за привычку слушать музыку. Ходи с наушниками. И чтобы люди слышали, что там у тебя музыка.
— Зачем? — не понял Иван.
— Затем, что это универсальное подслушивающее устройство. Инструкция в пакете, прочтешь и сожжешь. Все просто. Сейчас объяснять не буду, долго. Сам разберешься. Машинка простая. Если кассета попадет в руки чужому — он на ней ничего не услышит.
Иван открыл пакет, вытащил неплохой магнитофон — плеер «Акай» с наушниками, довольно стильный, с эквалайзером и эффектами.
— Дорогая игрушка!
— Нам для ценных агентов ничего не жалко, — улыбнулся полковник, — Ну, иди, отдыхай. — Он протянул руку на прощание.
Иван пожал ее молча и ушел.
Он не сомневался в правоте полковника. Какие тут сомнения? Нельзя. Нужно наступить на горло своим симпатиям и работать. А главное, не торопиться с выводами. Все запоминать. Выделять из массы мелочей главное. Но при этом помнить, мелочь может оказаться ключиком, открывающим сундук с большим секретом. Понять бы только, где сундук, какая мелочь для него нужна и в какую сторону вертеть этот ключик?
Мама не спала. Она ведь не знала, где Иван и он ей не оставил никаких записок, когда его забрали в ГСП. Что Ивана удержало от такого, вполне естественного поступка? Он не хотел, чтобы тесть узнал о том, что Иван его обманул с заявлением райвоенкому об отсрочке. Если бы Москвичов его не забрал, ситуация вышла бы из под контроля, и разбираться, кто что сделал или не сделал, было бы уже некогда и незачем. А раз все вышло как надо, полковник решил проблему — то и звенеть об этом незачем.
«Сейчас нужно придумать, где я был и почему машина у подъезда», — думал Иван, пересекая двор. Как назло ничего путного в голову не приходило, и врать не хотелось. — «А скажу ка я правду. Да, в военкомате вышла накладка, меня забрали, потом разобрались с документами и отпустили. Чем меньше сочиняешь — тем лучше. А если уж врать, то достоверно. А сейчас ничего достоверного придумать не выходит. Куда я мог в седьмом часу срочно уйти? Никуда. Значит, оставляем девяносто процентов правды».