Фотоны, которые отлетают от этого человека, попадают на сетчатку вашего глаза, там они преобразуются в сигнал, который, благодаря нервному возбуждению и нейромедиаторам, передаётся в области вашей зрительной коры, которая начинает этот сигнал обсчитывать.
В результате уже ваша зрительная кора, используя свой опыт, знания и настройки, выдаст вам «физическое изображение» лица, фигуры, одежды этого человека.
После этого ваш мозг подтянет к этому «изображению» ваши «художественные» наклонности, и вы решите – сами в себе и сами для себя, – что этот человек «красив», «обычный», «уродливый» и т. д. То есть даже этого вы не видите – это плод вашего воображения, основанного на прежнем опыте, тренировках и, например, сексуальном возбуждении.
Аналогичная ситуация и с колебаниями воздуха, которые созданы рече-двигательным аппаратом вашего собеседника.
Воздух ударяет вам в барабанную перепонку, сила этого удара передаётся на аппарат «среднего уха» (так называемые слуховые косточки – молоточек, наковальня, стремечко) и уже оттуда – в улитку и полукружные каналы, где в специальной лимфе болтаются волоски слуховых рецепторов.
Болтание этих волосков в лимфе и производит сигнал, который затем направляется по нервным путям в слуховую кору височной доли. Но, думаю, вы отдаёте себе отчёт в том, что смысл слов колебаниями волосков в лимфе передать сложно.
Конечно, всё, что вы слышите – от тембра голоса вашего знакомого до интонации, с которой он произносит те или иные слова, – есть продукт работы вашего мозга. Но ещё более удивительным его продуктом является смысл слов, который вы угадываете в высказываниях вашего собеседника!
За каждым словом из тех, что мы используем, скрывается какое-то наше индивидуальное значение. То, что я понимаю под словом «любовь» – не то же самое, что понимаете под ним вы. У нас с вами разный «любовный опыт», так сказать, не говоря уже о культурном опыте и научных знаниях по соответствующему вопросу.
Но «любовь» – это так, для примера. Проведите простой эксперимент, с которого я начал эту книгу: попросите своих знакомых рассказать вам, что приходит им в голову, когда они слышат слово «стул».
Уверен, вы сильно удивитесь: одни будут рассказывать вам об «офисных стульях», другие – о стульях «эпохи Людовика XV», пятые, после соответствующей звуковой стимуляции, и вовсе увидят в своей голове железные табуреты, венские кресла или дизайнерские стулья какого-нибудь Карима Рашида или Филиппа Старка.
Слово вроде бы одно, а представление за ним у каждого своё собственное, и вы не знаете, что на самом деле воображает человек, когда использует то или иное слово.