— Обычно комитетчики, выходя на пенсию, организовывают охранные фирмы, а тут строительный бизнес.
— Борис был неординарным человеком, он мыслил глобально и сволочью тоже был не рядовой. Как я потом узнала, он организовал рейдерский захват «Алмаза» и стал одним из его владельцев, потом постепенно вытеснил всех остальных и стал единолично владеть компанией. Узнав новый адрес, я поехала за город, чтобы увидеть Митю, но охрана заметила, как я пытаюсь перелезть через забор, и задержала меня. Приехал Борис и сказал: если такое еще раз повторится, то я вернусь в психлечебницу и уже никогда оттуда не выйду.
— Вы сильно рисковали, когда пытались проникнуть в дом, — с уважением произнесла я.
— У меня не было другого выхода. Моя первая попытка провалилась. Какое-то время я не предпринимала никаких усилий, чтобы увидеться с сыном, не то чтобы испугалась, просто не могла придумать, как все сделать по уму, чтобы снова в руки Борисовой охраны не попасться. Потом через знакомых своих друзей я узнала, в какой гимназии учится Митя. Его привозили туда на тонированной машине, охранник провожал его прямо до двери и так же встречал, так что пообщаться с сыном на пути из дома в гимназию тоже не удавалось. И тогда мне пришло в голову устроиться на работу в ту гимназию.
— Кем?
— Мне было все равно кем, но самым оптимальным вариантом для меня было бы стать учителем музыки. Что смотришь на меня? Я по образованию дирижер народного хора. Да, представь себе, я областное художественное училище окончила. Так что вполне могла рассчитывать на ставку учителя музыки, но на следующий год появилась только одна вакансия — завхоза, меня на нее не взяли, им мужчина нужен был. И только еще через год я смогла устроиться туда уборщицей. Мы сразу с Митей подружились, я угощала его конфетами, а он на Восьмое марта подарил мне букет тюльпанов.
— Дмитрий не знал, что вы его мать?
— Нет. Поначалу я хотела сказать ему об этом, но никак не могла собраться с духом. А потом поняла, что это ни к чему хорошему не приведет. Так я могла почти каждый день сына видеть, конечно, кроме выходных и каникул. А если бы заявила о себе, Митя наверняка рассказал бы об этом отцу, и он перевел бы его в другую школу. Полтора года я проработала в гимназии, а потом в холле неожиданно столкнулась с Борисом. Он зачем-то приходил к директрисе. Мой бывший сделал вид, что не узнал меня, но на следующий день меня обвинили в краже куртки из гардероба и, чтобы не раздувать скандал в элитной гимназии, попросили написать заявление на увольнение. Ясно было, что все это произошло с подачи Бориса. — Лизавета замолчала, уставившись в лобовое стекло.