– Тут вот какая штука, Алиса. У каждого преступника своя мера наказания. И заключение под купол – это ещё не все. Дополнительно вводится ограничение на передвижение. Отъявленных уголовников, таких как я, – Бернард хмыкнул, – сгоняют в один угол и не разрешают отдаляться от дома дальше чем на десять метров. Других заключённых к нам не пускают. Душ общий, работает только один час в день, вечером. Не успел помыться – твои проблемы. Развлечений никаких, даже книги и те предоставляют по письменной заявке. – Бернард на несколько секунд задумался, а потом добавил: – Я смотрел земные фильмы и понимаю, какие условия ты ожидала увидеть. Но поверь, тебе бы здесь тоже не понравилось.
Алиса на мгновение представила, что это не она пришла навестить друга, а Бернард с Лулулой заглянули ее проведать. От этой мысли в желудке что-то ёкнуло. И дело вовсе не в условиях проживания. Того, кто провёл три года в университетской общаге, не испугаешь неприятными соседями и душем, работающим всего один час в день. Нет, ввязавшись во всю эту историю, Алиса поставила на кон то, чего никак не могла лишиться – свободы и возможности путешествовать.
Понятно, почему Бернард злится. Он изо всех сил пытается ее уберечь, а она упорно не желает покидать Ирбуг.
– Но это же предварительное заключение? – тихо спросила она.
– Предварительное, – кивнул Бернард. – Расэк ещё не закрыл расследование, но он, похоже, не сомневается, что отца убил именно я.
Они помолчали. Лулула прошла в центр беседки и остановилась. Ее и без того большие глаза были широко распахнуты, руки продолжали сжимать плечи.
– Таруз сегодня встречается с адвокатом, – проговорила она. – Они что-нибудь придумают.
– Знаю, Лу, – делано улыбнулся Бернард. – По сути, что против меня есть у Расэка? Отпечатки и пара блесток.
– А ещё мотив и отсутствие алиби, – раздражённо добавила Алиса. – Какого черта, Бернард? Не мог соврать, что потерял эти блёстки раньше?
Ирбужец сдвинул брови.
– Не мог, – отрезал он.
– Алиса права, – поддержала Лулула. – И насчёт алиби мы вот могли бы что-нибудь… – она опасливо огляделась и одними губами добавила: «придумать».
– Нет, – резко заявил ирбужец. – Я не собираюсь врать полиции!
Алиса мрачно уставилась в пол. Когда дело касалось ее свободы, друг врал, не задумываясь.
– Вот вечно ты так, – Лулула поджала губы. – Таруз из кожи вон лезет, чтобы выгородить тебя перед детективом Расэком. А ты…
– Упёрся, как баран, – вместо неё закончила Алиса.
Лулула благодарно улыбнулась. Бернард поднялся с пуфа и облокотился на перила беседки.