– Я не знаю, – прошептала Лена, стараясь не встречаться с ним взглядом. – Ночью кто-то в окно все время лезет.
– Кто лезет?
– Не знаю. Железякой скребет. – Лена вскинула на Ваську огромные, полные слез глаза и выпалила: – Барабанщица это! Глаза черные, в барабан стучит. Сегодня чуть совсем не перелезла.
– Да ну? А чего не перелезла?
Лена покраснела.
– Говори, – подтолкнул ее Васька.
– Я ее подушкой стукнула, – еле слышно прошептала Лена.
Васька почесал нос.
– Так, а залезает она к тебе только ночью?
– Ага, когда все уже спят.
– Ты-то чего не спишь?
– Страшно.
– Фигня, разберемся.
Васька предложил самый простой, а потому гениальный план – ночью он подежурит под окном Лениной палаты.
Но дойдя до корпуса, они поняли, что идея эта не такая уж гениальная. Окно палаты выходило на открытую площадку. Одна широкая дорожка вела к столовой, другая – к футбольному полю. Между дорожками возвышался одинокий фонарь. Прятаться здесь было негде.
– Можно, конечно, на фонарь залезть… – протянула Лена.
– Ладно, – покровительственно согласился Васька, – буду сидеть под кроватью. Спустишь пониже одеяло, чтобы меня никто не заметил.
Щукин выслушал новости с мрачным выражением лица.
– Значит, вы все решили? – угрюмо спросил он. – А я что буду делать?
– Пойдешь крест выкапывать. Ты же собирался. Или забыл?
Серега недовольно засопел.
– Я чего, один пойду?
– Ты же смелый. Да и ерунда это все, сам говорил.
– Мало ли что я говорил. А вдруг оттуда черти полезут?
– Ты тогда их крестом, крестом. Черти крестов боятся.
– А если эти бояться не будут?
– Струсил?
– Ничего подобного.
Выхода у Щукина не было, и ему пришлось согласиться.
Проникнуть на девчачью половину оказалось не так просто, как представлялось с самого начала. Только Глебов приоткрывал дверь Ленкиной палаты, за спиной тут же раздавался хохот мальчишек. Особенно усердствовал Андрюха Васильев, решивший в этот вечер довести Глебова до бешенства. Пришлось ждать отбоя. Когда вожатые закончили ходить по коридору, смолкла вода, прекратились перешептывания и перестали скрипеть кровати, Глебов толкнул Щукина и, ничего не говоря, скользнул к двери. Щукин подождал, пока скроется приятель, и вылез из-под одеяла.
Легко перемахнув через кровать, Серега взобрался на подоконник и бесшумно спрыгнул на землю, удачно перелетев через кусты, – сказывался опыт первых ночей. Но как только он приземлился, сзади с тяжелым уханьем упало что-то тяжелое.
Щукин на всякий случай поддал упавшего ногой и отскочил в сторону.
– Ошалел! – чуть не заорал Андрюха, пытаясь перевести дыхание – Щукин заехал ему ногой в живот.