– Что ты знаешь о падении, маленький лорд? – просипел старый демон. – Хорошо рассуждать о том, что тебя не касается лично. Ты хоть раз разбивался о землю? Сытый, переполненный силой гаденыш, привыкший получать все, что пожелает.
Фенрир ему все-таки врезал. Что за день такой? Каждый стремится сказать гадость. Вот не обидно совсем, даже смешно, но просто достало. В конце концов, субординацию еще никто не отменял и немного вежливости старой рухляди не помешает.
Сплюнув кровавую слюну с парочкой зубов, Рахталас безумно захихикал:
– Что, правда задевает?
– Мой лорд, – подал голос Лувар, тоже порядком утомленный выслушиванием бесполезных потоков желчи полудохлой сущности. – Позвольте, пока он опять не впал в маразм, я поговорю с ним на языке дознавателей. К чему вам марать руки?
Рангар безучастно переступил с ноги на ногу и поменял положение переплетенных на груди рук. Он не вмешивался. Он, в отличие от коллеги, знал своего лорда и друга гораздо лучше и прекрасно видел, что в помощи тот не нуждается. Так и вышло.
– Не лезь, – не поворачивая в сторону архистражей головы, отозвался Фенрир. – У вас еще будет время на общение. Мы ведь не дадим этой кучке никчемного тряпья так запросто издохнуть, верно?
Он заглянул в тусклые глаза больного и повторил его последние слова:
– Правда… Ты ошибся, Рахталас Бенар. Я прекрасно знаю, о чем говорю. Лично видел, как в аналогичной, нет, гораздо худшей ситуации не ломались и с достоинством продолжали смотреть в будущее. Что ты потерял? Деньги, признание, почет? Твои заслуги никто не обесценил, твои последователи продолжают с трепетом и благоговением произносить твое имя, ссылаясь на твои работы. Что бы они сказали, узнай в кого ты превратился? Но тебе показалось мало. Амбиции застили глаза, уйти в тень после того, как блистал великолепием, это так унизительно. Ты совсем рехнулся, если считаешь, что жизнь рухнула только потому, что от тебя отвернулся Повелитель. Он сохранил твою жизнь и твое имя, иргаданово отродье! Жажда мести и обидки тебе совсем мозги выели?
– В каком виде, – скривился Рахталас. – Жалкие крохи, подачка. Списал меня, как утиль.
Бесполезно.
Бесполезно и глупо что-то доносить до выжившего из ума старика. Фенрир задумался: зачем он продолжает с ним говорить? Все эти годы он ждал хоть малейшего просвета в его невменяемом состоянии. Он рассчитывал на большее, чем желчное брюзжание зацикленного на себе существа. Все же перед ним лежал величайший ученый прошлых веков. Асурендр был знаком с некоторыми его трудами и в юности испытывал долю уважения к целеустремленному, знающему, чего хочет от жизни, демону. Демону, чей пытливый ум пытался объять необъятное, а в итоге… Противно столкнуться с реальностью.