– Эта граус брастова птица затыкается хоть на минуту? – Фенрир с отвращением посмотрел на бьющегося в паническом припадке феникса в клетке.
Рангар и Лили понимающе переглянулись, последняя со смешком и ответила. Ей пришлось повысить голос, чтобы перекрыть резкие, что называется, ставящие шерсть дыбом крики упомянутой птички.
– Шантиграан предупреждал о подобных последствиях. Ведь фениксы живут только в Небесной Долине, а еще они очень чувствительны к темным вибрациям. Вот и результат. Но раз ты хотел – получи.
Рангар поморщился, размышляя: доживет ли подарочек до встречи с виновницей творящегося непотребства? Судя по выражению лиц асурендров, они были близки к оказанию птице услуги по самовоспламенению. А что, это мысль! На какое-то время все будут избавлены от ее в прямом смысле вопиющего присутствия. Впрочем, миледи, кажется, ситуация больше забавляла, чем раздражала.
Не одному Рангару пришла в голову идея, как угомонить птицу, потому что в следующий момент в глазах Лилиан хитро замерцали голубые огоньки. Рангар залюбовался своей прекрасной миледи и не сразу осознал смысл произнесенных ею слов:
– Понятия не имею, за какой бездной тебе понадобился феникс, но довожу до сведения: если птичка – оригинальный способ произвести впечатление на… хм, леди со специфическими пожеланиями, то после перерождения животинка надолго потеряет лоск. А вот если тебе для опытов, то вперед – я с превеликим удовольствием помогу ее прикончить.
Рангар с интересом покосился на Фенрира: как тот отреагирует? Архистраж догадывался, что кроме него о существовании Алинро никому не известно, но одно дело подозревать, а другое – лично убедиться. Ищейку охватили двойственные чувства. Такое доверие и посвящение в личные дела бесконечно льстило, но в то же время накладывало груз ответственности. По коже Рангара пробежал холодок: демон знал, насколько близкие отношения между асурендрами, и если миледи Лилиан не в курсе…
Браст лиеть! За синеглазую козявку Фенрир от него и кучки пепла не оставит, случись что. Хотя… архистраж и сам бы за Альку порвал на крошечные лоскутки любого, сплел из них ленту и замочил в яде сиртана для надежности. В этом он не признался бы даже под угрозой развоплощения, особенно своему лорду. Ищейка справедливо подозревал, что узнай Фенрир, насколько Рангар привязался к малышке, то как раз бы собственноручно его и развоплотил. Асурендр терпеть не мог посягательств на свое. И пусть ищейка ни на что не посягал, а все же дергать дракона за усы весьма чревато.
Последняя мысль вернула архистража в действительность: Фенрир что-то вещал о драконах.