– Алло! – снова говорит Гвенди, с досадой тряхнув головой. – Это кто…
– Привет, малышка… Я уже собирался класть трубку.
Все внутри обмякает, и Гвенди приходится прислониться к столу, чтобы устоять на ногах.
– Райан… – шепчет она в трубку.
– Гвен, ты тут? Ты меня слышишь?
– Я тут, милый. Я так рада, что ты позвонил. – У нее по щекам текут слезы.
– Слушай… Не знаю, сколько продержится связь. Мы не смогли отправить наши материалы в газету… вообще никуда… вчера… повсюду пожары.
– У тебя все в порядке, Райан? Ты в безопасности?
– У меня все в порядке. Я хотел тебе сказать… я себя берегу… постараюсь вернуться домой, к тебе.
– Я ужасно соскучилась, – говорит Гвенди, не в силах справиться с наплывом эмоций.
– Я тоже соскучился… не знаю, когда будет возможность опять позвонить, но я буду стараться… к Рождеству.
– Ты опять пропадаешь.
В трубке снова раздается оглушительный треск. Гвенди убирает телефон от уха и ждет, когда треск прекратится. Среди этого шума она слышит едва различимый голос Райана:
– …люблю тебя.
Она опять прижимает телефон к уху.
– Алло! Ты меня слышишь? Береги себя, Райан! Пожалуйста. – Теперь она почти кричит.
Треск помех в трубке сменяется тишиной. Гвенди еще крепче прижимает телефон к уху в надежде услышать хотя бы еще одно слово – хоть что-нибудь, – но не слышит вообще ничего.
– Я люблю тебя сильнее, – наконец шепчет она и нажимает кнопку завершения разговора.
Больше двух суток безделья (Гвенди старательно убеждает себя, что вовсе не ленится, а отдыхает и перезагружает мозги, – но тщетно) она уже не выдерживает. В среду она просыпается на рассвете и отправляется на пробежку.
Идет мокрый снег вперемешку с дождем, на дорогах скользко, но Гвенди упорно бежит вперед, подняв капюшон толстовки. Обычно ей нравится бегать по центру Касл-Рока. Она выбирает свой традиционный маршрут: по Главной улице, прямо по проезжей части – тротуары еще не чистили от снега, – мимо мэрии, библиотеки, «Вестерн-Авто», в обход вокруг городской больницы, потом мимо офиса «Рыцарей Колумба» и обратно к Вью-драйв. Гвенди испытывает чувство правильности своего мира, чувство сопричастности. Она немало поездила по стране – сначала в качестве менеджера по работе с клиентами рекламного агентства, потом как писатель/кинематографист и наконец как государственный служащий, – но есть только один Касл-Рок, штат Мэн. Как очень верно сказала мама в давешнем разговоре с незнакомцем в маленькой черной шляпе, здесь ее дом.
Но сегодня она ощущает себя иначе.
Сегодня она ощущает себя приезжей, оказавшейся в незнакомом, чужом и не слишком приветливом городе. В голове громоздятся какие-то мысли, но сосредоточиться не получается, ноги – ватные и тяжелые.