— Боря, с тобой правда все в порядке?
И снова эта высокомерная усмешка.
— Что тебя тревожит, Дима? Ты хотел, чтобы я был здоров и счастлив. Вот, я делаю шаг к этому, а ты волнуешься. Иногда птенцов приходится выпускать из гнезда, иначе они не научатся летать.
Он понизил голос:
— Я позвоню, надо будет поговорить.
— Конечно, — сказал я захлопнувшейся двери.
Родной поселок совсем не изменился. Разве что на подъездах появились металлические двери, да в здании рядом с моим домом открылся настоящий супермаркет.
Ах да, еще изменилась школа. Поступая на заочное обучение в педагогический университет, постигая методики преподавания, я готовился к тому, чтобы вернуться в этот ад. Помочь детям, подросткам, увязшим в болоте. Показать путь к свету, протянуть руку помощи.
Каково же было мое удивление, когда я увидел: в школе стало… светло. Оставшиеся в памяти серые и мрачные коридоры исчезли. В окна светило солнце, учителя и ученики смеялись и улыбались. Жизнь в школе кипела, работали кружки и клубы, и за год учительства я смог найти только одного человека, которому нужна была помощь. Поистине, время — мутное стекло…
Мы с Жанной поднялись домой переодеться. Все та же квартира, в которой прошла половина моей жизни. Переезжая из Красноярска, мы планировали жить в однокомнатной квартире, которую в рассрочку без банка готовы были продать семейные знакомые. Но потом мои родители решили, что ребенку нужна отдельная комната, и все переигралось. Результат озадачивал. Ежемесячные взносы за однокомнатную квартиру делал я, жили мы с Жанной в двушке, а Костик не вылезал от дедушки с бабушкой.
— Ну, пошли! — вздохнула Жанна, выходя из комнаты.
В джинсах и майке она чувствовала себя куда свободнее, чем в платье. Между нами будто исчезла некая преграда. Держась за руки, как влюбленные подростки, мы спустились по подъездной лестнице, вышли на улицу под писк электронного замка.
Небо чуть-чуть разъяснилось. Может, завтра и солнце выглянет? Пора, а то весна нынче как-то не задалась.
— Слушай! — Жанна дернула меня за руку на углу дома. — Загадываю желание: если вдруг Костика не заберем — сходим ночью на плотину?
— Желание? — улыбнулся я.
— Ага. Я — Звездочка, я к тебе, вот, упала. Имею право загадать желание?
— Имеешь, конечно. — Я увлек ее за собой. — Только вот Костика лучше бы забрать. Я уже начинаю забывать, кто его настоящие родители.
— Да ладно тебе. Бабушки с дедушками всегда похищают детей и жестоко балуют. Пушкин, вон, вообще родителей не видел, и ничего, человеком вырос.
— Так с ним не бабушка сидела, а няня.