— Доброго дня, — улыбнулся я. — У вас есть аппарат для продажи души?
Произошедшее дальше иначе как чудом не назовешь: ни вопросов, ни дерганий. Девушка поставила на прилавок терминал для безналичного расчета. Я подошел к холодильнику, тут же раздался писк — дверца разблокирована. Вернулся к прилавку, держа литровую бутылку колы.
— Шестьдесят рублей, — вальяжным «жвачечным» голосом произнесла девушка.
— Еще «Винстон» синий.
— Сто восемьдесят.
Я достал карточку. В тот миг, когда в кармане завибрировал телефон, принявший смс с отчетом, я как будто подвел черту: вот и все, душа успешно продана.
На улице, присев на капот, отпил газировки, закурил. Постепенно прошла эйфория, мир перестал кружиться, и все встало на свои места. Все, кроме, пожалуй, Маши. Думать о ней мне все еще больно. Если бы мы жили в сказке, то Брик успешно очаровал бы ее и женился. Но он ведь не бросит Катю. Если бросит, то я его в канализационный люк брошу, и он это прекрасно знает.
Но хватит, хватит жить за других людей! Хватит страдать ерундой. Теперь, когда душа продана, многое стало проще и понятнее. Я достал телефон, набрал Элеонору.
— Ты уволена, — сказал, едва заслышав ее голос.
— Охренительное «здравствуйте», — раздалось спустя пару секунд. — Откуда гонишь-то? Из жизни?
— Из жизни, только не из моей. Я про Машу. Хватит.
— О. Очнулся? Не иначе как сосной по голове получил. Поздравляю, душевно рада! Все нормально?
— А что может быть не нормально?
— Ну, не знаю… Вдруг ты, например, на меня обиделся, решил, что я шкура продажная, и вообще сейчас в черный список добавишь.
Несмотря на привычную ироничность, в голосе Эли я слышал настоящее беспокойство.
— Да брось, — улыбнулся я. — Ты же знаешь, что я тебя люблю.
— Вот это разговор, — приободрилась она. — Тоже тебя обожаю, чмоки-чмоки, секс в пятницу, не забывай!
Прежде чем она отключилась, я успел расслышать недоуменное квохтание мужа Элеоноры. Смеясь, добил сигарету. Да уж, вот у кого семейная жизнь — веселее не придумаешь. Должно быть, этот дядька очень любит Элеонору, раз до сих пор не убил.
Брик обнаружился через дорогу от здания с кабинетом психиатра. Стоял под деревом, как замечтавшийся пастушок. Поставив машину, я пошел к нему и чем ближе подходил, тем отчетливей видел, что лицо у него отнюдь не мечтательное. Осунувшееся, похудевшее — это всего-то за одну ночь. Глаза красные, под глазами — круги. Обычно человек в таком состоянии зевает, но Брик сосредоточен.
Я остановился в трех шагах, посмотрел на его левую руку.
— Это-то тебе зачем?
Брик вздрогнул, взгляд сфокусировался на мне. Секундное колебание, потом он поднял руку с зажатым между пальцев серебристым спиннером. Я кивнул, и Брик тут же начал его раскручивать.