Дорогой длинною... (Вертинский) - страница 300

. Напиши подробно, покупай яблочки доченькам и конфетки. Сегодня все утро смотрел на их карточку с барашком. Как два маленьких голубенка! Что за чудесные девчонки! Жаль, что тебя нет с ними. Рестораны тут на ремонте, обедать надо на вокзале. Но это близко. Есть тут туфельки ночные, вроде летних, но только чуть оторочены легким пушком. Я хочу их купить тебе, если найду твой номер 37-й или 36-й. Вчера мельком видел в витрине. Ну, целую тебя, лапочка. Не скучай. Скоро приеду. Масявочек моих целую в носики.

Ваш папа и шмуз Саша

* * *

Ростов.

4-е апр. 51 г.

Муничка дорогая, что же ты ничего не пишешь? Я был уверен, что застану здесь твое письмо. Но, увы, ничего нет. Вероятно, ты разрываешься между институтом и Мосфильмом!

Я только успел это написать, как мне подали твою телеграмму. Ну, значит, все в порядке. Я сразу успокоился. Вчера мне сделали операцию. Было немножко больно, но не очень. Я лежал весь день и ночь в кровати, и сегодня уже ничего не болит, а только тянет вспухшее место. В понедельник (я пробуду здесь до вторника) мне снимут швы. Я еду в Тбилиси — лечу самолетом. Краснодар переносится на обратный путь. Через 1 1/2 месяца вернусь в Ростов и сделаю вторую подсадку — так условились с доктором Румянцевым Григорием Евстигнеевичем. Он милый, серьезный и немного угрюмый человек. Говорят, его долго мучили и, пока он добился своего, глотнул много горя. Операция длилась три-четыре минуты. А народу у него — море. Тут рассказывают чудеса о его опытах. Мое счастье, что я успел к нему вчера, потому что он в тот же день вечером выехал в Среднюю Азию, где он открывает такой же институт. Через месяц он вернется. Сегодня у меня первый концерт в Новочеркасске (еду машиной). Завтра в Таганроге (тоже), а послезавтра начну Ростов, где у меня четыре концерта. Всего — шесть. Сулханшвили страшно пугал меня телеграммами — то запрещая, то разрешая петь в Ростове, пока, наконец, договорился с дир[ектором] филармонии о погашении задолженности. Я уже думал, что не попаду в Ростов. Пять телеграмм получил от него и ответил. Наконец все устроилось. Дальше все пойдет по графику. Только Краснодар — на обратном пути. Кисловодске концерты прошли великолепно. Одно удовольствие петь в хороших театрах. Публика сидит как зачарованная, а с тех пор как я стал лауреатом, никто уже и пошевелиться не смеет. Я завожу Мишку, что теперь на афише его имя зазвучало «по-новому», что «сияние моей славы» падает частично и на него, и долго серьезно уверял его, что надо что-то добавлять теперь к его фамилии. «Лауреат» — писать нельзя… и вот я выдумал ему титул: «Помощник лауреата Сталинской премии» Михаил Брохес! Это звучит убедительно. Здесь тепло, но как-то неровно. В Кисловодске я вышел в костюме без пальто и схватил грипп. Так я пел с гриппом. И сейчас еще не выздоровел, но уже кончается. Запонок не присылай. Я кое-что купил, кое-что отобрал у Мишки, а к жилету пришил пуговицы. Пришивал сам — крепко.