Были такие требования: представить германскому командованию девять отрезов синего шевиота. При мне приходил полицмейстер, что нужно к такому-то числу, сегодня к вечеру, 40 столовых приборов и столько же столового белья — скатертей, салфеток. Оказывается, генерал Манштейн, который взял Крым, давал банкет старшему офицерскому составу, и нужна была сервировка. Где мог взять Еврейский комитет 40 приборов — приборы должны были быть одинаковые. Обратились тогда к Балабану — это директор местной психиатрической лечебницы, это был еврей, у него было большое количество посуды. При мне написали записку, послали двух человек и просили выручить комитет. Посланцы ушли, я тоже ушел, а на следующий день (как известно, хождение было только до 5 часов вчера) я узнал, что посуда и белье были даны доктором Балабаном.
И были такие распоряжения — еврейское население должно сдать свитера, фуфайки, шарфы, рукавицы... Дело подходило к зиме, они начали чувствовать, что нужно подготавливаться. Они начали на улице снимать с прохожих зимние рукавицы, а если под рукавицами оказывались часики, то и часики снимали совершенно спокойно. Мне рассказывали случай, когда с одного инженера сняли перчатки и часы в самом начале зимы, а он уже был на службе в каком-то германском учреждении, и после того, как с него сняли перчатки, показал удостоверение со свастикой, и сразу ему вернули и перчатки, и часы.
12 ноября начали визитацию по квартирам: входили во двор и спрашивали, где проживают евреи. Ходили из дома в дом, из квартиры в квартиру и начали первые эксперименты по грабежу.
В первое время было объявлено, что движение гражданского населения разрешается до 5 часов вечера, и к этому времени движение прекращалось.
Итак, заходили немцы из квартиры в квартиру, если в квартире евреи, откровенно, совершенно без стеснения подходят ко всем вещам: комодам, сундукам, буфетам, шкафам и начинают шарить. Приходят, сидит семья за чаем, сахар был тогда предметом не свободным к покупке, стоит сахарница с мелко нарубленными кусками сахара для чая вприкуску, подходит немец и высыпает содержимое в карман. Если найдет баночку с вареньем, маслом — все это было предметами не особенно встречающимися — забирали, точно так же забирали картофель во всех случаях. Вот первые шаги в течение первой недели — общая линия их поведения от грабежа к грабежу. Одновременно с этим вывешивали объявления от имени германского командования, что грабежи запрещены, — с одной стороны, они запрещены, с другой — проводятся официально. Немцы занимались самым низменным бандитизмом — начали с картофеля, сахара, с мелких запасов, а потом стали брать женские рубашки, платье, белье и все это вывозили в Германию. Обувь и женская одежда — все шло в Германию, о детском я не говорю — все забирали.