– Вань, можно с тобой посидеть? – раздался голос Натали. – Представляешь?! Заблудилась и палатки своей не нашла, темно!
– Без вопросов, – ответил девушке, а сам смотрю, как у той глаза в пламени костра блестят, а язычком она губы облизывает.
Оба понимаем, что вернулась она не из-за того, что не отыскала путь.
– Ната! Я уже с ног сбилась, тебя разыскивая! – раздался возглас Зухры. – Ты же мне обещала кое-что рассказать. Забыла?
– Помню, – расстроенно выдохнула Наталья и посмотрела мне в глаза.
– Обещания стоит выполнять, – пожал я плечами, предоставляя самим им разбираться и давая понять, что не претендую на что-то еще.
Нет, пара слов – и девушку могу оставить, «сказку» на ночь рассказать. Но как бы ни голосовал организм, мозг над инстинктами берет верх. Да и не до постельных сейчас утех. Наталья, обидевшись, ушла с Зухрой, я еще немного посидел и спать отправился. Ночью не выспался – слишком воображение разыгралось, и в какой-то момент пожалел о своем поступке, но потом сам себя отругал:
– Головой думай, Ваня, головой!
Не выспался, но настроение отличное, даже хмурое небо его не портило. Да еще и солдат пришел, сказал, что теперь завтрак, обед и ужин проводиться будет за общим столом совместно с господином полковником. Хм, не совсем понимаю, из-за чего такое решение, все же никто еще звания не получил и не ровня мы за одним столом с полковником сидеть.
Уж не знаю, проверка это очередная или нет, но стол сервирован большим количеством блюд. Господин Греев занял место во главе стола и объявил, что мы уже без пяти минут охранители, поэтому считает нас всех достойными уважения. Намекнул, что и к своими соседям по столу стоит относиться так же. Тем не менее как бы он ни желал, но поели мы в напряженной обстановке и поспешили разойтись, однако напоследок полковник заявил:
– После обеда лагерь откроют для посетителей, прибудут и возможные работодатели. Мой вам совет: не спешите и договора не подмахивайте. Если же решите заключить соглашение, то проконсультируйтесь со мной или с кем-то из офицеров.
Нам разрешили потренироваться в стрельбе и метании ножей. Чему я обрадовался, так как без дела слоняться никакого желания нет, а набить руку и глазомер в стрельбе лишним не будет, мало у меня практики.
Увы, планам не суждено было сбыться. До обеда у меня времени не оказалось. Вновь пришел жандармский ротмистр Ларионов и битых три часа устраивал мне допрос. По паре его оговорок я понял, что он никак не может во мне разобраться, а задача перед ним стоит именно такая. От версии шпиона, слава богу, жандарм отказался, но продолжает с упорством бульдога рыть. С одной стороны, его понимаю, но облегчать задачу не собираюсь, стою на своем – что знания в голове образовались из ниоткуда. Доказать обратное ротмистр не может, от этого бесится и по кругу вопросами засыпает. Он бы и дольше меня прессовал, будь его воля, но подпрапорщик нашу «теплую» встречу прервал, позвав меня на обед. Вениамин Николаевич ушел, пообещав в ближайшее время не беспокоить и спокойно завершить состязания. Он даже на прощанье мне руку пожал и удачи пожелал. Но в его искренность я не верил: он жандарм целеустремленный.