– Пелагея, лекарство готовится, его требуется утром и вечером взбалтывать, а когда окажется готово – приду, – сказал знахарке, собираясь вернуться в деревню к Макару.
– Не пойдет, – отрицательно покачал головой подошедший Лаврентий. – Взялся лечить – лечи! С батей твоим вопрос решил уже: золотой червонец освободил тебя от домашних дел на месяц. А если чего требуется – говори, не стесняйся. И револьвер мне отдай.
С оружием расставаться не хотелось, но и оставить его не мог. С сожалением вытащил и вперед рукоятью протянул. Слуга графини, кивнув каким-то своим мыслям, револьвер взял и, развернувшись, направился к дому.
– Ой, Ваня, зря ты графине надежду дал. Девка слаба, и кровь у нее часто выходит, – покачала головой Пелагея.
– Лихорадило? – задал я вопрос.
– Да, приходилось три раза жар сбивать.
– Хреново, – потер я опухшее лицо. – Необходима еще пара литров спирта. Есть самогон?
– Брага имеется, а как перегонять до нужного тебе состояния, уже поняла, – улыбнулась знахарка.
– И сколько у себя оставила? – прищурившись, посмотрел на нее.
Хм, насчет «прищурился» – загнул, глаза и так как щелочки!
– Литр – очень уж понравилось, – но если нужно…
– Пол-литра давай, – прикинул я, что нам с кучером и Лаврентием этого достаточно будет.
Подружиться с людьми графини необходимо. Нет, не на тот случай, если лечение окажется неудачным (думать не хочу о таком), понимаю, что у знахарки мы «застряли» надолго, и если друг друга подозревать, то неизвестно, к чему придем. Пока Пелагея ходила за «заныканным» алкоголем, ко мне подошел Лаврентий.
– Иван, графиня тебя просит зайти и пояснить, как и когда ты ее лечить станешь.
– Лекарство готовится, сейчас же ей необходимо сил набираться, дышать свежим воздухом, – ответил я ему.
– И что, кровь не станешь дурную выгонять?
– Ты о чем? – сперва не понял я, но потом отрицательно покачал головой, сообразив: – Ни в коем случае! Силы ей необходимы, если можешь – проследи, чтобы питалась как следует.
– С этим беда, и так-то ела мало, а как заболела – и вовсе… – Он не договорил, махнув рукой.
– Понятно, пошли, поговорю с ней.
Лаврентий остановил меня у дверей в комнату, отведенную Марии Александровне:
– Доложить надобно.
Ничего ему сказать не успел, тот перед носом створку двери закрыл. Нет, каково?! Доктора пускать с разрешения? Хм, надо бы мне Марию внимательно осмотреть и ощупать, желательно без одежды… Так, это куда меня повело? Нет, находись в своем родном теле (это тоже ничего, меня все устраивает!) – шансы мог бы иметь, но сейчас-то, блин, подросток я, пусть и не совсем простой!