— И кроме того, вы никогда не увидите больше вашу единственную дочь, она не вернется!
Имре схватил Сааса левой рукой за отворот пиджака и рванул к себе, а кулаком правой ударил его в лицо. Однако, прежде чем он успел повторить удар, дуло пистолета уперлось ему в живот.
Форстер, сидя в своей машине, отчетливо слышал звук удара и тотчас включил мотор, чтобы поспешить на выручку Саасу. Он не раз видел Белу Имре и знал, что этому плечистому и сильному мужчине не стоило большого труда разделаться с анемичным, заплывшим жиром тюфяком Саасом. Такой поворот событий грозил непредвиденными последствиями. Но его вмешательства все же не потребовалось.
— Негодяй! — послышался из динамика сдавленный голос Сааса. — Вы заплатите мне за это, и с большими процентами!
Форстер не мог, однако, видеть, как агент вытер платком кровь из углов разбитого рта и, переложив пистолет в другую руку, повернул ключ зажигания.
— Я отвезу вас домой, Бела Имре. — Голос Сааса дрожал от ярости, но звучал уже сдержаннее. — Некоторое время мы не будем встречаться лично. Но завтра до полудня я вам позвоню. В котором часу для вас удобнее?
Имре сидел, полузакрыв глаза, словно с ударом кулака иссякла его способность к сопротивлению.
— В одиннадцать, — пробормотал он.
— Хорошо. До моего звонка вы должны решить, согласны ли работать с нами. Подумайте о вашей дочери и о своей собственной судьбе.
Саас зажег полуфары, включил скорость и тронулся с места.
— Не вздумайте, между прочим, информировать о нашей встрече своего дружка-подполковника. На этот раз он уже не сможет вас выручить. Если дело пойдет в суд, у Роны хватит своих неприятностей. Его спросят, почему он дважды выгораживал и спасал от возмездия такого военного преступника, как вы? Его судьба, как видите, в какой-то мере тоже зависит от вашего решения. Во всяком случае, учтите: мы следим за каждым вашим шагом. За каждым! Я не шучу. Вы видели фотографии? Так вот, мы вездесущи, мы видим и слышим все.
Саас выехал на Сепвёльдское шоссе и повернул в сторону Будапешта.
«Остин» Форстера следовал за ним.
Рона и оба его сотрудника вернулись в управление уже за полночь.
Клара, личный секретарь подполковника, уже знала о случившемся в лесной сторожке. Семнадцатый год она работала вместе с Роной. И хотя стала уже бабушкой, внешне почти не изменилась, оставаясь такой же стройной, даже хрупкой на вид, как в те годы, когда впервые переступила порог этого кабинета. А блеснувшие в ее темных волосах серебряные нити придавали лицу особую привлекательность.
— Благодарю вас, Клари, что вы здесь, — сказал Рона. За долгие годы совместной работы Клара стала для него чем-то незаменимым, без чего невозможно обойтись. И как помощница, и просто как человек рядом.